– Ну что ж, добро пожаловать в Портурею, – улыбается Велл, распахивая дверь кареты.

Он снова подает руку. На этот раз, чтобы помочь выйти, но теперь я предпочитаю избежать прикосновения и сама спускаюсь по ступенькам кареты. Вокруг – ухоженная набережная, по которой беззаботно прогуливаются люди, наслаждаясь ласкающими лучами закатного солнца.

– Госпожа Эристер, давайте мы с вами немного ускоримся, а то самый лучший салон вот-вот закроется, – поторапливает меня Велл, отвлекая от созерцания размеренной жизни вокруг.

– Мне… Не нужен самый лучший, господин ректор, – хмурюсь я. – Я не могу себе это позволить. И вы прекрасно это понимаете, учитывая, что вы дважды спрашивали меня, почему я долго не ела.

– Да, – кивает Велл. – Знаю, так же, как и то, что вы теперь сотрудник моей академии, и вашего жалования достаточно, чтобы оплатить себе пару-тройку платьев и необходимых для жизни мелочей.

В чем-то он прав. Сейчас, когда у меня есть и крыша над головой, и пропитание, мне не на что тратить деньги. Но, с другой стороны, это даёт мне возможность накопить на тот случай, если мне придётся быстро убегать и опять где-то прятаться.

Словно в ответ на мои опасения, мне мерещится в толпе тёмный плащ, такой, как у ищеек Ангильи. Кровь застывает в жилах, а всё тело напрягается в готовности в любой момент бежать прочь.

– Всё в порядке? – Велл аккуратно касается моего предплечья.

– Д-да, – рассеянно отвечаю я, все ещё скользя по толпе глазами.

Может, всё же привиделось?

Мы петляем по парочке улиц, выходя на широкий бульвар, по обеим сторонам которого расположены всякие лавки и мастерские. Солнечные лучи сюда уже не попадают, поэтому на улицу ложатся теплые сумерки, фонарщики начинают обход, зажигая уличные магические фонари, а в витринах товары становятся ещё лучше видны за счёт внутреннего освещения.

Должна признать, тот магазинчик, который выбрал Велл, действительно оказывается хорош. И не только тем, что в нём хорошие материалы, интересные модели платьев и очень приятная хозяйка. Но и тем, что там действительно доступные цены.

Ещё при входе мне в глаза бросается платье на манекене, стоящем у самого окна. Серебристое, струящееся, открывающее спину на грани приличия. Но тем самым очень нежное и женственное. Не каждая решится надеть его. И уж точно не я, потому что тогда моя метка окажется у всех на виду. Отвожу взгляд, надеясь, что никто не успел заметить, как я разглядываю дорогущую вещь. Такое мне точно не по карману.

Роувелл убеждает меня взять по паре домашних платьев и платьев для академии, а потом выходит, чтобы не смущать меня, пока я обсуждаю с хозяйкой магазина нижнее белье, которое, увы, мне тоже нужно.

Хозяйка, достаточно молодая аэртанка, периодически с завистью поглядывает на Велла, а в конце не удерживается и роняет:

– Хороший вам жених достался – заботливый и тактичный. – Она сворачивает мои покупки и упаковывает их в бумагу. – Другой бы на его месте ни с платьями не додумался помочь, ни выйти, пока мы с вами о женском белье говорим.

Грустно бросаю взгляд на улицу, где терпеливо стоит Велл. Сердце обнимает тоска. Если бы он был моим женихом, я была бы самой счастливой женщиной на свете. Но у него есть другая, а я обречена бегать от того, кто предначертан мне.

Роувелл ловит мой взгляд, чуть улыбается и, поняв, что мы уже закончили, возвращается в магазин.

– Отправьте всё в академию, – распоряжается он и кладёт на стол мешочек с монетами.

Мне очень неудобно, что Роувеллу приходится за меня платить. Но я старательно убеждаю себя, что если не сразу, то постепенно точно верну все деньги с жалованья. Велл ещё о чём-то спрашивает хозяйку магазинчика, а я позволяю себе чуть ближе рассмотреть платье, которое привлекло моё внимание сразу, как только мы сюда вошли.