Тиль для него особенная.

Не такая, как другие.

Задницей чую, что, когда он заговорит, ничего хорошего я точно не услышу.

— Рэйв, это прозвучит банально до икоты, - Эвин трясет головой, словно уставшая лошадь, - но я… кажется… люблю эту женщину.

Проклятье.

Я чувствую, как ставшая очень тяжелой голова начинает утопать в подушке.

— Считай, что я сошел с ума, - Эвин, похоже, собирается окончательно добить меня этими идиотскими признаниями, - но я чувствую, что Матильда никак не связана с теми событиями.

Похоже, он и правда влюблен по уши, раз даже я, зная, кто она на самом деле, до последнего сомневался в ее искренности.

А она, похоже, ни в чем не сомневалась, когда спасала мою подозрительную задницу.

Потому что упрямая. Но и отважная. Умная, хоть и наивная.

Идеальная королева для Эвина.

Идеальная королева для Артании.

Будь она настоящей герцогиней, ее золотые рудники и леса стали бы хорошим подспорьем Эвину, чтобы отстроить воздушный флот.

Будь она настоящей…

Решение этой головоломки возникает внезапно, словно все это время хранилось у меня в кулака, а я только теперь додумался разжать пальцы.

Все очевидно и гениально просто.

Я должен «сделать» ее герцогиней.

Подменить ту – на эту.

И отдать Эвину.

Потому что так, демон все задери, я спасу Тиль от неминуемой казни и сделаю большой подарок всей Артании.

«Молодец, Нокс, - мысленно пожимаю руку самому себе, - вот теперь самое время начинать учиться не называть ее «своей».

17. Глава семнадцатая: Сиротка

Глава семнадцатая: Сиротка

Я пытаюсь как-то извернуться, чтобы укусить руку, зажимающую мне рот, но ничего не получается.

Кто-то невидимый и сильный утаскивает меня дальше по коридору, туда, где нет ни капли света, а я даже не могу закричать, чтобы позвать на помощь. Хоть там, где я нахожусь, кажется, кроме меня и моего похитителя больше нет ни одной живой души.

Пытаюсь вцепиться в ладонь обеими руками, но невидимка каким-то образом отбивает мои попытки, при этом ни на шаг не сбавляя темпа. Еще немного – и он втаскивает меня в боковое ответвление коридора, откуда нестерпимо несет сыростью, мхом и моей неминуемой смертью. Если где-то и можно избавиться от королевской фаворитки, то это именно такое место, потому что в темноте я не вижу даже кончиков своих ступней, которые теперь просто бесполезно брыкаются, колотят пятками по полу и иногда беспомощно волочатся.

Я пытаюсь сосредоточиться, придумать какой-то способ если уже не вырваться, то хотя бы понять, кто за моей спиной - и каким-то образом, хоть это почти невозможно, оставить подсказку о своем убийце. Когда герцог отвлечется от забот своей распрекрасной любимой невесты, он, возможно, поищет мои несчастные кости.

Злюсь на себя изо всех сил.

Абсолютно невероятно глупо и полностью бессмысленно то, что в последние минуты жизни я думаю не о том, как бы вымолить у Плачущего заступничество перед Высшим Судом, а буквально… сгораю от острого приступа ревности. 

Нет, не ревности.

Ревнуют любимых, а герцог – чужой жених.

Еще одна пропасть рядом с той, которая называется «происхождение», потому что Рэйвен – герцог с безупречной родословной, а мои родители не пожелали оставить мне даже имя.

Мой невидимый похититель останавливается - и даже мысли о герцоге не дают мне упустить этот шанс.

Я резко дергаю головой и, когда он от неожиданности на миг разжимает пальцы, успеваю вонзить зубы ему в ладонь.

— Боги! – слышу подавленный мужской стон.

Кажется… довольно знакомый?

Задумываться над этим нет времени, а я, хоть теперь и могу орать во все легкие, все равно еще в его плену. Поэтому, решительно, вложив в удар всю злость и желание жить, с силой ударяю пяткой в неудобной деревянной туфле прямо в середину его стопы.