— Отойди, — сказал он наконец. И я вздрогнула.

Боже, сколько ненависти… В одном единственном слове.

Мне как будто рассекли кожу на всем теле одновременно. Зажав ладонью рот, я неуверенно шагнула к стене, освобождая путь, и опустила голову. Я больше не могла на него смотреть.

— Сегодня подам на развод. Тебе придет уведомление, — сподобился Марк в конце концов на полноценные предложения. — Подпишешь онлайн.

5. Глава 3.1

Уже несколько дней я живу как во сне. У мира вокруг странные, расплывчатые очертания, и меня с ним будто разделяет туманный кокон: звуки извне кажутся глухими и далекими, почти ненастоящими, яркое летнее солнце — холодным и тусклым, зеленые кроны раскачивающихся на легком теплом ветру деревьев — ядовитыми.

Я ничего не чувствую. Пища безвкусна, и необходимость питаться три раза в день вызывает досадливое раздражение. Каждую ложку мне приходится запихивать себе в рот через сопротивление. Но я упорно продолжаю. Встаю по утрам и ложусь спать в одно и то же время, пусть и заснуть крайне сложно, а проснуться — еще тяжелее.

Я знаю, что мое состояние однажды изменится к лучшему. Спасибо интернету за впечатляющую осведомленность моего поколения о психологическом здоровье и за то, что я не выросла с убежденностью, будто мужчина — главное достижение в судьбе любой женщины. Измена Марка не обрушила небеса и не вызвала конец света.

К сожалению, разум и чувства не есть одно и то же. Пока в голове у меня относительный порядок, в сердце до сих пор творится невесть что.

Мне… никак. Боль настолько всеобъемлюща, что я больше не могу отделить ее от других своих ощущений.

Я просто существую. И жду, когда станет легче.

Бусинка скрашивает мое вынужденное одиночество и заодно не позволяет засиживаться на одном месте. Большую часть дня я провожу в заботах о ней: кормлю, играю, глажу, убираю лоток и довольно улыбаюсь, если набираю абсолютное комбо признаков, перечисленных в десятом за час видео о кошачьих проявлениях любви к человеку.

Вот только иногда Бусинка бродит по квартире и душераздирающе пищит — так, словно кого-то ищет. И в такие минуты улыбка умиления сползает с моего лица, а губы начинают мелко дрожать. Когда Бусинка укладывается спать у коврика в прихожей, я не могу сдержать слез.

Как мне объяснить ей, что Марк не вернется, если я не в состоянии обосновать случившиеся даже себе? Незнание — наихудшая пытка.

Сколько я не перебираю в памяти все известные о Марке и его жизни факты, ничто не годится как причина для испытываемой им ненависти. Тем более для столь сильной, явно занимавшей в его действиях главенствующую роль. Как будто я не просто нанесла ему неведомого толка обиду, а по меньшей мере убила кого-нибудь!

Пусть невозможность задать вопрос и получить на него честный прямой ответ мучительна, я не тешу себя надеждой на прояснение обстоятельств. Своим показательным шоу Марк уничтожил все.

Мы никогда не сумеем поговорить друг с другом нормально. Даже если он сменит гнев на милость, я не прощу. И, как бы ни терзала меня несправедливость полученных обвинений, унижаться и бегать за Марком с мольбами и объяснениями — себя не уважать.

Лежащий рядом телефон вспыхивает. Я кошу на экран равнодушный взгляд и — самое удивительное — не испытываю ничего даже после прочтения текста уведомления.

Марк подал заявление на развод.

Теперь моя очередь для согласия и подписи.

6. 3.2

Сначала я без промедления нажимаю на ссылку в письме и попадаю на портал для онлайн-оформления документов. Однако, когда мой палец почти касается нужной кнопки для подтверждения согласия, меня вдруг осеняет: развод — это ведь еще и раздел имущества!