Приглашение полететь к звезде 1107 Калп воспринял как приглашение на своего рода продолжительную охоту-путешествие.

– Конечно, – ответил он, уверенный, что Эмма не будет возражать.

И она не возразила. Но когда Герман начал осознавать, куда они отправляются и что собираются искать, он почти пожалел, что она не поступила наоборот.

Пролететь к Ориону, повернуть на север, к Стрельцу, ненадолго задержаться у Ригеля. Полет к звездам всегда кажется до невозможности романтичным. Реальность же несколько иная. Всякий раз кто-то неделями сидит запертый в тесном вместилище, среди без умолку болтающих незнакомцев, а в конце путешествия оказывается там, где воздух не слишком пригоден для дыхания, а крокодилы откровенно свирепы.

Мелинда Тэм. Жизнь среди дикарей. 2221

Хатч успела на послеобеденный местный рейс из Атланты и появилась на «Колесе» в начале второго ночи – по Гринвичу (стандарт, используемый всеми внеземными кораблями и станциями). Для нее это был ранний вечер.

Она прибрала в своей комнате, приняла душ и переоделась в один из тех костюмов, что купила в округе Колумбия: золотистые брюки, белая блузка с золотистыми отворотами, заколка и шейный платок. Вырез блузки намекал на пышную грудь. Да, здесь требовалось быть очень аккуратной – бюст у нее оставлял желать лучшего, но опыт подсказывал ей, что главное – именно тайна, а не выставленная напоказ плоть.

Именно этот костюм она собиралась надеть для Пастора. Ну, стало быть, в другой раз. Она оглядела себя в зеркале. Улыбнулась. Осталась довольна.

Действительно, очень хороша. Самое малое – конкурентоспособна. Десять минут спустя Хатч уже входила в зал «Марго» на уровне «А».

Поскольку «Колесо» обслуживало полеты во все точки земного шара, то жизнь на станции практически никогда не замирала. Ее службы никогда не прекращали работу, а значительная часть персонала была всегда готова заняться клиентами. Продать сувениры или предложить драгоценности по завышенной цене. Ресторан зала «Марго» никогда не пустовал. Он был разделен на помещение для завтрака, обеденный зал и бар-«пентхаус», который предоставлял развлекательную программу – виртуальную и «живую». Причина такой организации крылась в том, что тем, кто завтракал, не нравилось находиться рядом с теми, кто ночь напролет кутил и веселился.

Она направилась вслед за метрдотелем, но вдруг ее окликнули.

– Капитан Хатчинс?

Небрежно одетый мужчина с кривоватой улыбкой поднялся из-за соседнего стола, где обедал в одиночестве.

– Привет, – сказал он. – Я Герман Калп, один из ваших пассажиров.

Хатч протянула руку.

– Приятно познакомиться, мистер Калп. Как вы узнали меня?

– Вы очень известны, – проговорил он. – Благодаря прошлогодней операции на Обреченной. Вы должны бы раздавать автографы везде, где появляетесь.

Он был бесконечно вежлив, но тем не менее в его манерах сквозила какая-то грубость. Хатч сообразила, что он уверен в том впечатлении, какое производит, и, кажется, слегка перебирает с собственной значимостью. В результате последняя фраза прозвучала, как всегда, неестественно и вяло. Как отрепетированный, но плохо заученный текст.

– Я приятель Джорджа, – сообщил Калп.

Хатч, однако, не слишком вслушивалась в слова своего пассажира.

– Вы из Общества контактеров, мистер Калп? – Она постаралась произнести это без всякого намека на насмешку, которую вызывала у нее эта группа.

Но от него это не ускользнуло. Этот человек был проницательнее, чем казалось.

– Я генеральный секретарь, – ответил он. – И, пожалуйста, зовите меня Герман.

– О! – воскликнула Хатч. – Это должно отнимать у вас все время, Герман.