– Надеюсь, ваше желание сбудется, – проговорила она.

Он допил то, что было у него в стакане, и поставил его на боковой столик.

– А вы скептик.

– Да.

– И хорошо. Всегда нужен хоть один скептик. Наша проблема всегда была в избытке верящих.

– Верящих во что?

– Во что угодно.

Пловец достиг края бассейна, поднырнув, развернулся и поплыл обратно. Он двигался плавно и уверенно. Проходивший мимо Пита и Хатч служитель принял заказ на выпивку. Появилась молодая пара, огляделась, и, по-видимому, узнала Пита. Пара двинулась в их сторону, не сводя с него глаз, и наконец подошла ближе.

– Вы не Пит Дамон? – спросила женщина. Мужчина, явно озадаченный, стоял чуть поодаль.

– Да, – ответил Пит.

Она улыбнулась, прикусила губу и сказала, что ей очень хотелось бы, чтобы он кое-что ей подписал. Когда они ушли, Хатч поинтересовалась, часто ли случаются подобные вещи.

– Очень часто, – ответил он. – Своего рода бальзам для самолюбия.

– Понимаю. – Поразмыслив, она добавила: – Есть кое-что, что говорят ради веры.

– В себя, Хатч. Но ведь вам уже известно это.

– Что заставляет вас так думать?

– Я кое-что знаю о вас. Именно я затребовал вашего участия в этом полете.

На следующее утро она встала поздно, быстро позавтракала и доложила о себе оперативному дежурному. К тому времени она уже была в курсе, что по дороге должна взять двух пассажиров, художника и распорядителя на похоронах (по должности). И что у нее на борту еще одна знаменитость, Аликс Беллинджер, которая начинала как звезда мюзиклов, а позже скатилась (по мнению Хатч) до роли спасаемых из опасности красоток.

Отлет был назначен на 19:30. Ей вручили полетное расписание и основные инструкции. Она уже подписывала их, когда пришло сообщение, что с ней хочет переговорить директор Вирджил. Дежурная, уроженка Америки, не скрывала изумления. Она провела Хатч в соседний кабинет, предложила ей сесть, проинформировала, что директор выйдет на связь немедленно, и вышла, закрыв за собой дверь.

Минуту спустя вспыхнул настенный экран и появилась Вирджил. Она с лучезарной улыбкой пожелала доброго утра.

– Прежде чем ты улетишь, – сказала она, – тебе следует кое-что узнать. Рядом с одиннадцать ноль семь находился «Окснард». Вел внешнее наблюдение. На этом корабле очень хорошее сканирующее оборудование. Вот мы и послали его поближе к звезде, взглянуть, что там.

– И…

– На корабле кое-что слышали. Прошло несколько дней, и теперь я заполучила в свои руки их рассерженного капитана. – Она улыбнулась: «ты же знаешь, как легко эти люди выходят из себя». – Кажется, там что-то есть.

– Это был тот самый сигнал?

– Сигнал того же типа. Но не идентичный предыдущему. Способ передачи и характеристики текста те же. Но они перехватили его из сектора на сто сорок градусов относительно звезды. Он шел из того же источника, что и два первых. И был входящим.

– То есть направлен к одиннадцать ноль семь?

– Да.

– Сто сорок градусов. А не сто восемьдесят?

– Нет. Это не тот случай, когда сигнал прошел едва ли не насквозь, очень близко от звезды.

– Ты уверена? А не могла нейтронная звезда отклонить сигнал? Так бывает, ты знаешь.

– Но не на сорок градусов, Хатч.

– Выходит, там расположена ретрансляционная станция.

– Мы думаем, именно так.

Хатч рассмеялась.

– А сам источник – еще черт знает где.

– Очевидно.

– А нельзя точнее?

– Нет. Угол, под которым пришел сигнал, нам неизвестен. Мы бы хотели, чтобы именно это ты и выяснила.

– Значит, прогулка превращается в очень серьезную операцию. Почему бы вам не отправить туда нормальную экспедицию?

– Я бы не отважилась на это по политическим соображениям – Присцилла, сейчас