Поднявшись наверх, я иду вдоль пустынного коридора, чувствуя неясный трепет. Вокруг никого, только ряд закрытых деревянных дверей с номерами на них, которые кто-то накарябал будто бы обычным мелком. И такая тишина стоит, что я невольно начинаю контролировать свои шаги, чтобы эхо от них не звучало слишком громко.

Однако найдя нужную комнату, я уже не церемонюсь. Антонина не выдала мне ключи, так что приходится полагаться на везение. Резко поворачиваю ручку, толкая внезапно издавшую оглушающий скрип дверь от себя, и вижу...

– Эм… С добрым утречком? – слетает с моих уст нервное.

– Ты ещё кто? – довольно грубо звучит из уст феи, не иначе, которая застыла прямо посреди комнаты в коротенькой фиалковой пижаме. Рослая худосочная девчонка с отросшими темными корнями на фоне осветленных до снежной белизны волос смотрит на меня с неприязнью.

– Очевидно, твоя новая соседка, – пожимаю плечами, входя внутрь и прикрывая за собой дверь. Та вновь издает режущий слух скрип, и я краем глаза замечаю, что в комнате есть ещё люди.

– Опять новенькая. Сколько можно? Грому это не понравится, – фыркнув, кривит свой аккуратный носик блондинка.

"Гром? Что за Гром? Вроде местного старожила?" – упоминание постороннего прозвища вызывает недоумение. Почему я вообще должна ему нравиться?

– Кровать твоя вон там. Учти, в душ я хожу первая.

Пока я пытаюсь осмыслить, что придется мне теперь ютиться на втором ярусе двухэтажной кровати, блондинка уже скрывается за неприметной дверью, громко хлопнув напоследок.

"Да уж, кажется, мы с ней не подружимся", – прихожу к выводу я, осматривая место, которое в скором времени собираюсь покинуть. Две двухъярусные кровати стоят друг напротив друга возле окна. Парочка тумбочек, встроенный в стену шкаф, и никаких намеков на то, что тут кто-то вообще живёт. Кроме очевидных, разумеется.

– Привет, я Рита, – натягиваю улыбку, стараясь показаться милой, когда вижу, как на нижнем ярусе кровати напротив начинает возиться проснувшаяся из-за шума девчонка. Из-под одеяла торчит ее нога, которую она тут же прячет, по подушке раскиданы русые локоны.

– Да хоть сам дьявол, отвали, – тут же уходит в оборону она, даже не показав лицо, и накрывает голову подушкой.

Тяжёлый случай.

– Юля не любит, когда ее будят до будильника, – вдруг раздается жуткий хрипловатый голос со второго этажа кровати, а у меня невольно бегут мурашки по спине. Я тут же поднимаю голову, видя перед собой нечто! И это нечто вдруг открывает рот, чтобы выдать: – Я Аня. Сочувствую.

– Чему? – я сглатываю вязкую слюну, не до конца веря, что это вообще умеет говорить.

Третья моя соседка оказывается довольно пугающей с виду девчонкой с висящими сосульками волос цвета жженого дерева. Из-под длинной челки не видать цвета глаз, зато видно насыщенный оттенок кругов под ними. И мешков. Кожа бледная, как у покойника, и вся в покраснениях и угрях.

– Скоро поймёшь, – вновь хрипит она.

И почему-то мне больше не хочется допытываться. Слишком уж… жуткая аура у Ани. Впрочем, она и не против моего молчания.

Примерно минут через пятнадцать из душа выходит блондинка и, как по сигналу, все начинают лениво подниматься с постелей. Видно, что девчонки уже давно существуют на одной территории и порядком подустали друг от друга. Они не разговаривают, словно тени идут по очереди в душевую, выходя оттуда уже полностью собранными к учебным занятиям. Я следую их примеру, и, приметив на своей кровати свёрток одежды, иду в душ уже последней. Скупая обстановка санузла тоже не радует глаз, как впрочем и тугой воротник блузки. Кожа зудит и чешется, до того неприятна ткань телу.