— Ты-ы-ы стоишь сли-и-и-ишком бли-и-и-изко к обры-ы-ы-ыву.

Я отшатнулась и чуть не улетела туда, куда убегала вода.

— Ну во-о-о-от, ик… Чуть не упала.

Солнце уже село, окрасив землю в темно-синие тона. Мужчина, что передвигался, шатаясь из стороны в сторону, вызвал у меня куда больший страх, чем неизбежность полета в объятия ледяной воды. Высокий, с аспидно-черными волосами до плеч, и такого же цвета усами и бородой. Он был в темных брюках и темном камзоле, из-под которого виднелась белая рубашка. Точнее, она должна была быть белой, но почему-то была окрашена чьей-то кровью. Точно не его, так как на мужчине не было ни царапины. Он в целом выглядел бы очень презентабельно, если бы не грязь на всей одежде. Такое ощущение, будто он перекатывался по земле.

— Я… ик… дрался, — сообщил он низким голосом, проследив за моим взглядом. — Но не переживай, ик… Я выиграл.

Впрочем, я так и предполагала. Такого детину мало кто одолеет. Таков обычный порядок вещей. Сильный побеждает слабого, пока не найдется тот, кто посильнее. В моем мире так вообще сильные угнетают слабого.

В любом случае после сегодняшнего вечера и это перестанет меня беспокоить.

— Так ты это… ик… Отойдешь?

Мужчина, похожий на медведя, поднял бутылку, что держал в руках, и влил в себя остатки того, что в ней было. А затем он сделал то, что делают заядлые пьянчуги. Начал усердно трясти, желая, видимо, отыскать дополнительное дно, в котором будет новая порция горячительного напитка.

Я отвернулась, не желая видеть то, как сильный, здоровый мужик губит себя этой отравой.

— Вот же ж, черт его дери… ик…

Мои мысли вернулись к плану и к осознанию того, что пока этот индивид стоит в десяти шагах, я не способна выполнить задуманное. Неужели придется вернуться к каравану и сделать это позже?! Или следует подождать, пока незваный гость уйдет восвояси? А если я смалодушничаю? Нет, назад мне путь заказан.

И тут раздалось «Черт!» позади, за которым последовал всплеск воды. Я обернулась в тот самый момент, когда пьяница, пытаясь вцепиться в камень у самого обрыва, не удержавшись, полетел вниз. Не знаю, по какой причине, я, разогнавшись, ни секунды не думая, бросилась следом. Не было: сомнений, сожалений, страха. Почему-то в этот миг спасти губящего себя алкоголика стало единственным, что имело значение.

Полет был недолгим. Когда вода сомкнулась над головой, я ощутила ледяное дыхание зимы. В воде все и всегда ощущается острее, ярче, чище. Плавала я превосходно с самого детства. Поэтому доплыть до бултыхающегося в воде мужчины, чудом оставшегося в живых, не составило особого труда.

— Черт! Черт! — орал он.

— Вы в порядке?

— Я упал с чертового обрыва, — причитал, когда мы направились в сторону берега.

— Но Вы целы?

Он плавал похуже меня, но тоже превосходно справлялся с задачей. К счастью для него, ледяная вода оказывает отрезвляющее действие. Правда, на мои вопросы он не отвечал.

— Ты чего прыгнула? Больная, что ли?

Мы выползли на сушу. Зуб на зуб не попадался. Холодно, слишком холодно. И больно от того, что весь план полетел в тот же обрыв, в который буквально пару минут назад улетело два тела.

— Вот же ж черт! — в очередной раз выругался мужчина, подлетая ко мне, и нажал на живот.

Боль пробежалась по всему телу, оттесняя и холод от короткого заплыва, и страх перед незнакомцем. Я посмотрела туда, где расположилась огромная мужская ладонь. Из-под его пальцев струилась алая кровь. Моя алая кровь. Так вот почему боль ощущалась так ярко. Ноги стали ватными, а глаза закрылись сами собой. Наступила спасительная темнота.