— Что за след? — решил начать с главного.

— Да-а-а… В одном кочующем народе были супруги, которые могли достать воду чуть ли не из-под земли. Говорят, у них был одаренный ребенок.

— Думаешь, правда?

— Ума не приложу.

Он отхлебнул молока и принялся за пирожки.

— Голодный?

— Три дня не ел, — устало проговорил брат. — У тебя какие новости?

— Да вот, жену твою изучаю. — Начал я, присаживаясь рядом. — Нравится она мне.

— Да?

Он даже глазом не моргнул, продолжая следить за каждым движением Ланы. Я просто ненавидел тот факт, что не могу считывать его эмоции. Приходилось тратить время на разговоры.

— Что ты о ней знаешь?

— Лживая змея?!

— Любопытно… Это ты у меня спрашиваешь или у себя?

Дэн тяжело вздохнул, перевел на меня взгляд и сказал только одно:

— Выкладывай!

Я улыбнулся. Конечно, я же успел собрать информацию касательно его молодой супруги. И естественно, он об этом догадывался.

— Осталась сиротой в возрасте пяти лет. Родители сгорели в пожаре при цирке, в котором работали. Брат отца оставил ее при себе. Впрочем, в воспитание девочки вложились все сотрудники. У них там что-то вроде семьи. Я видел несколько рисунков, в которых она изображена свисающей с купола. Красивое, хочу сказать тебе, зрелище. Пугающее, но красивое. В основном же она помогала дяде-укротителю тигров. Им я, кстати, сейчас занимаюсь.

— Ты вошел в труппу, — сообразил брат.

— Конечно. Я же отлично чищу все, что грязно, чиню все, что сломано, и нахожу все, что спрятано. Ты не знал?

Пришла его очередь улыбаться.

— Бывший дровосек, ныне командующий армией страны, и бывший трубочист, ныне король. Как же нас угораздило?

— Диана, — был мой ответ.

— М-да… Диана. Что еще по ней? — он кивнул на жену.

— Ну… Ее голос меняется со звонкого, когда она говорит правду, до тихого, когда врет. Говорит прерывисто, когда стесняется, и заикается, когда боится. Когда стыдно или не хочет врать, но и правду открыть не имеет возможности, ее голова опускается к груди. Когда планирует врать, начинает теребить платье. Сказала, что очень сожалеет о нашем отсутствии на вашей свадьбе, но тебе надо было срочно уезжать, когда я сообщил о своей обиде. И она ответила отцу, что ты даже крошки в рот не возьмешь, пока не убедишься, что она уже поела, на вопрос о том, заботишься ли ты о ней.

Дэн, поднесший ко рту очередной пирожок, почти отбросил его в сторону и уставился на меня.

— Да-да. И я бы не стал прикасаться к пирогу, пока она его не попробует. Раз уже девчонка взялась тебя защищать.

— У нас договоренности, — хмуро подытожил он.

Мы молча уставились на то, как раскачивающаяся из стороны в сторону Иен на конструкции, подвешенной на дереве, заливается смехом.

— Она детей хочет, — сообщил я, кажется, очевидное.

— Она наорала на Аарона и ударила его.

Я любил свою дочь и не переставал умиляться всем ее новым выходкам, но слова брата перекрыли даже волну нежности, что разрасталась внутри.

— Что?

— Он пытался ее поцеловать. А она заехала ему по ноге и наорала.

— И… — пытался подобрать слова. Брат, похоже, сам не понимает, как реагировать на подобное. — Что ты думаешь по этому поводу?

— Думал, что она отличная лгунья, пока ты не влез со своими выводами.

Я засмеялся. Дэн — прекрасный стратег и подмечает даже больше моего. Правда, не всегда правильно интерпретирует увиденное. Видимо, вчера произошло что-то, о чем он сделал неверные выводы. Я решил оставить его подумать обо всем в одиночестве и встал, направившись к дамам. Но, кое-что вспомнив, повернулся и, глядя прямо в глаза, произнес: