– Ну и что? Я задал вопрос, барон – почему вы вдруг решили, что можете унизить мою семью подобным образом?

– Я не понимаю, о чём вы говорите! – вскочил Боровин, толкнув столик. Фарфор жалобно звякнул.

– Прекрасно понимаете, – сказал я, не спуская глаз с Леонида. – Сделать дочь графа второй женой барона – значит опозорить её. Я отвергаю ваше предложение о помолвке.

– Да что ты… ты… вы… себе позволяете! – бедолага не мог определиться, как ко мне обращаться. – Была договорённость! Вы не имеете права так просто всё отменить! Это оскорбительно и может привести к последствиям!

Боровин добавил в голос хрипотцы и навис надо мной. Видимо, пытался показать, кто здесь настоящий глава своего рода, а кто – жалкий подросток в инвалидном кресле.

Не на того напал, слизняк.

Я опёрся на подлокотники и медленно встал. Стоило больших усилий скрыть дрожь в ногах и то, какую боль доставляло мне вертикальное положение. Но я поднялся и стоя оказался выше Боровина. Глядя ему в глаза сверху вниз, медленно и отчётливо произнёс:

– Я сделаю вид, что не заметил угрозы, ваше благородие. Мой род ослаблен, мы оба это понимаем. Но у Чернобуровых ещё достаточно сил, чтобы не дать себя в обиду. Думаю, будет лучше, если мы сядем и продолжим беседу спокойно. Иначе, как вы и сказали, могут возникнуть последствия.

Леонид Семёнович застыл, как громом поражённый. Только его маленькие глазки забегали туда-сюда, будто задрожали, не в силах выдержать мой взгляд. Барон, пытаясь сохранить достоинство, медленно кивнул и сел первым.

Я, не спеша, опустился в каталку, скрывая, какое облегчение мне это принесло.

– Значит, вы приехали только по поводу помолвки?

Окончательно обескураженный, Боровин кивнул. Но потом вдруг встрепенулся и сказал:

– Зачем так резко, Георгий Петрович? Вы хотите утвердиться как глава рода, я понимаю. Но прошу вас, не торопитесь отвергать моё предложение. В конце концов, я помог вашей семье! Если бы не я, «Красноярский извоз» уже бы развалился.

– Возможно, – пожал плечами я. – Но вы забираете половину прибыли, что гораздо больше, чем обычно берут за управление. Разве это недостаточная награда за помощь?

Барон что-то пробормотал и шумно отхлебнул чаю. Я вновь сложил пальцы шпилем и сказал:

– Ну так что, проедемся, Леонид Семёнович? Хочу взглянуть, как процветает извоз под вашим руководством.

Боровин аж побледнел, и я окончательно убедился, что дело нечисто.

– Простите, ваше сиятельство, – пробормотал он. – У меня дела. Назначена ещё одна встреча. И в лавку надо заехать. В общем, извините, сегодня не получится!

– Очень жаль. Тогда в другой раз. У меня будет много забот, так что, наверное, через неделю. Пусть извоз пока что остаётся под вашим управлением на прежних условиях. Возможно, мы оставим все как есть и дальше, только пересмотрим процент.

– Хорошо, – Боровин залпом допил чай и встал. – Всего доброго, ваше сиятельство. Очень рад, что вы, наконец, пришли в себя и так рьяно взялись за мужские обязанности.

Последние слова были сказаны с оттенком восхищения. Я морально раздавил барона и порушил его планы, но, похоже, заслужил уважение.

– До свидания, Леонид Семёнович, – я развернул коляску и покатил к выходу.

Оказавшись за дверью, подозвал слугу и потребовал телефон.

– Ваш личный мобилет, господин? – уточнил лакей. – Или желаете воспользоваться стационарным телефоном?

– Мобилет.

– Хорошо, ваше сиятельство. Один момент, – слуга удалился.

В этом мире была отлично развита связь. Кроме простых телефонов, были ещё и карманные, так называемые мобильные телефоны, или мобилеты. Они работали, как и многие современные устройства, на магических кристаллах под названием макры.