Когда я открыла дверь к себе в комнату, старик, как бы между прочим, попросил:

— Покажи-ка мне его сообщения.

Все-таки не доверяет. Я вернулась и протянула ему телефон. Он порылся в нем, вернул мне и махнул рукой: иди, мол. Сам откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза.   

В комнате я ещё раз набрала Борьку. Оповещения, что абонент появился в сети, иногда задерживают, правда? Безрезультатно. Что-то тягучее и неприятное, не иначе предчувствие дурного, липким страхом поползло по спине, заставляя вспотеть ладони.

Первой на ум пришла машина, преследовавшая нас с Борькой. Мог этот детектив снова вычислить его? Слабо верилось. Борька был прав, когда заявил, что случайностей не бывает великое множество.

А что если этому сыщику удалось узнать нечто большее, чем он поделился с ним? Может и мне следует поделиться со стариком этой оплошностью Борьки? Но что-то останавливало, навредить боялась.

Прихватив телефон, я прошлепала в ванную. Осмотрела шею, отпечатки указательного и большого пальцев отчетливо алели на ней. Следы остальных лишь угадывались. Вероятно, эта выходка старика тоже играет свою роль в моем нежелании делиться проблемами Борьки. Если его задержала какая-то ерунда, случайность, и он вскоре вернется, то по голове меня за это не погладит. Обожду пока. В любом случае, я приму сторону Борьки, в этом я твердо уверена. Я пустила в ванну воду и ненадолго зависла, глядя на струю и пытаясь разобраться со своими мыслями. 

«Хорошо, какая случайность могла его задержать?» — размышляла я, лежа в ванне. Да с десяток! Такие порой нелепые и зачастую фантастичные до глупости бывают ситуации...

«А ну, валяй хоть одну», — сыронизировал внутренний голос. Мое плескание в ванне сразу показалось глупым, я тотчас же смыла с себя пену и укуталась в халат. Через пятнадцать минут, уже одетая, вышла в общую комнату.

Старика я нашла на кухне.

— Что с телефоном? — спросила его.

— Садись, — кивнул он мне на стул. — Сегодня поужинаем на кухне.

На столе порезанные огурцы и помидоры дольками. Пантелеич сегодня не мудрил с ужином, просто пожарил картошки. Разложил на тарелки, одну придвинул мне, к картошке шло копченое сало с мясными прожилками. Он открыл холодильник, достал из него небольшой, синего стекла графин и налил в две стопки. Никогда не спрашивал: будешь – не будешь, нальет, а ты думай, пить тебе или нет. Свою он поднял вверх, зафиксировал на секунду в воздухе, и осушил одним глотком. Подхватил вилкой кусок сала, закусил и только тогда сказал:

— Товарищ не отзвонился ещё.

— А когда обещал?

О том, кто этот неведомый мне человек, я даже не заикалась. Таких вопросов старик не выносит. Полезных «товарищей» у него пруд пруди, только не нашего они ума дело.

— Как только будет что сказать, сразу позвонит. Ешь, давай.

Я послушно съела все, что было в тарелке, и налила ему чай, зная, он его непременно захочет. До наступления темноты оставалось часа три, можно сгонять до коттеджного поселка, осмотреться.

— Я поеду к дому Платова, — поставила перед ним кружку и озвучила свою идею.

— В смысле? — уставился он на меня. — Ты с ним договорилась о встрече?

— Нет, конечно, зачем мне с ним договариваться, — пожала я плечами. Снова опустилась на стул и посмотрела ему в глаза: — Хочу осмотреться. Может, что-то пойму, почувствую...

— Глупости, — перебил он и снова налил себе водки. — Лучшее, что можно сейчас сделать, это ждать звонка от моего человека.

— Но я не могу просто сидеть и ждать.

— Девочка, что ты там хочешь увидеть, — снисходительно ухмыльнулся старик, — Борьку, распятого на заборе?