Прежде чем начать, хочу кое-что вам объяснить. Я родилась и выросла в Северной Ирландии. В нашей семье было шестеро детей. В такой обстановке трудно почувствовать себя любимой и особенной – у нас шла постоянная борьба за лидерство. Мама – простая деревенская женщина, которая отлично знала, что такое тяжелый труд. С нами у нее не было ни минуты отдыха. И папа – кормилец, человек резкий и вспыльчивый. Его я боялась все свое детство.

В конце 50-х – начале 60-х годов детей наказывали и дома, и в школе. Розги были нормой жизни. Начальная школа стала пятью годами кошмара: учителя постоянно пороли и унижали меня. Страдания мои были особенно сильны, потому что я отличалась повышенной чувствительностью. Школьные годы стали травмой, с которой я боролась очень долго. Тяжелее всего было преодолеть заниженную самооценку.

В 11 лет меня изнасиловал друг семьи, человек, которому я доверяла. Мне не к кому было обратиться за помощью, пришлось держать все в себе, прикрывая позор молчанием.

Война в Северной Ирландии началась, когда мне было тринадцать. В доме царила напряженная атмосфера. В жизни нашей семьи появился новый страх. Я слышала, как по ночам взрывались бомбы. Отец стал ходить с оружием. Любой стук в дверь повергал нас в панику. Я была уверена, что отца застрелят.

Несмотря ни на что, родители пошли на значительные финансовые жертвы, чтобы отправить меня в хорошую школу. И это стало началом новой жизни. С новыми учителями я начала учиться по-новому. Поступила в колледж, выбрав профессию радиолога. Я работала в больнице королевы Виктории, расположенной в самом опасном районе Белфаста. Уходя с работы, не раз попадала в перестрелки. Однажды какой-то подросток решил ограбить автобус, в котором я ехала, и наставил на меня пистолет.

В то время я была очень одинокой. Мне льстило внимание британских солдат, которые приезжали в нашу больницу на «скорой». Ходила на танцы в казармы, рискуя жизнью. Это было глупо, но, как обычный подросток, я считала, что ничего плохого со мной не случится.

В больнице я собственными глазами увидела, что война может сделать с человеческим телом. Стала свидетелем нечеловеческих страданий и гнева – люди ненавидели друг друга всеми фибрами души, соседи обрушивались на соседей. После того как потеряла подругу в разрушительном взрыве, я поняла, насколько зачерствела от окружающей меня боли. Настало время выбираться.

Со своим будущим мужем Лесом я познакомилась на свидании вслепую. После помолвки мы решили эмигрировать в Канаду. В двадцать один год у меня началась новая жизнь. Поженились мы через два года в живописной провинции Альберта. И я была счастлива.

К 29 годам у меня было двое замечательных детей, Дженнифер и Эндрю. Лес стал вести семинары, и я каждый месяц проходила тренинг по саморазвитию. Я высоко ценила позитивную среду и возможность учиться. В это время я стала задумываться о будущем своих детей. Мне хотелось быть для них лучшей матерью в мире, поэтому я читала огромное количество книг и записывалась на все курсы для родителей. А потом поступила в университет и вскоре начала вести собственные тренинги.

Обучение молодых матерей приносило мне глубокое удовлетворение. Меня поражало, как быстро эти женщины раскрывались, как им хотелось говорить о проблемах в своей жизни. Так я открыла свое призвание – но на овладение им уйдет еще много лет.

В тридцать три в моей жизни случился крутой поворот – у меня выявили рак груди. Как и для многих других женщин, этот диагноз стал самой большой трудностью, с которой я сталкивалась. Стадия заболевания была довольно серьезной, а прогноз неблагоприятным. Мне говорили, что я проживу не больше пяти лет. Я погрузилась в пучину отчаяния и страха. Но на этот раз чувствовала, что выхода у меня нет. Оглядываясь назад, понимаю, что борьба с раком дала мне необходимый толчок. Я поняла, что нужно измениться и жить полной жизнью. За страхом и болью скрывался огонь, который только и ждал пробуждения. Моя страсть наконец-то нашла выход.