Отец влез в долги, спасая дело всей своей жизни, и прогорел. И виноват в этом был Виталик.

Первое, что он сделал, это пошел к Златону, ведь тот всегда говорил, что любые деньги не проблема, обещал любую помощь, в случае чего. Да и он знал обороты “Молнии”, для Адрона действительно не было проблемой вывести на время такую сумму, но едва Злат услышал, для кого нужны деньги…

«Ты с ума сошел, твой папаша опять тебя использует, даже не думай, у него все прекрасно, он просто манипулирует…»

Но Виталик-то точно знал, насколько все «прекрасно», лично взломал электронную почту отца и читал угрозы от кредиторов, поручения банков, ходатайства об аресте имущества из судов…

И ведь он не своровал. Просто взял на время. Он бы все отработал, все вернул до последней копейки, еще и с процентами…

— Ну так что? — Виктору надоело затянувшееся молчание. — Мы договоримся?

— Нет, — одними губами произнес Виталик.

— Уууу… — Горбун вытянул губы в трубочку и скорчил скорбную мину. — Как жаль, тогда придётся рассказать Златону о случившемся.

— Если уж ты раскопал, он так и так узнает. — Интересно, если попросить, то, может быть, его все-таки убьют сегодня? Тогда не придется смотреть в глаза Златону, когда он об этом узнает.

— Если ты вернешь все сегодня или завтра, то не узнает.

— И где я, по-твоему, возьму такую сумму? — Снова в голосе начала пробиваться истерика.

— Макс! — крикнул Виктор, и пугающий до дрожи здоровяк снова появился в проходе. Только на этот раз вместо пистолета у него с собой был небольшой кожаный чемодан. Где только прятал его? Впрочем, от нечисти можно ожидать всего, что угодно. Тем более от низших.

Верзила передал дипломат горбуну. Тот положил рядом с пиццей и открыл. Он был доверху наполнен деньгами.

— А вдобавок к этому, чтобы уж наверняка скрепить нашу дружбу, я возьму на себя оставшиеся долги твоего отца, — подмигнул Виктор.

— Я не собираюсь шпионить за Златоном! — В голосе Виталика была настоящая паника, руки стиснули стакан так, что он разбился. Осколки впились в ладонь.

— Эх, какой ты неловкий, дай помогу. — Ковтун принялся изображать из себя курицу-наседку, потянулся за кухонным полотенцем.

— Не надо мне помогать. Убирайтесь из моего дома, — он отшвырнул от себя дипломат, отчего деньги разлетелись по всей кухне.

— Конечно, мы уйдем, раз ты настаиваешь. — Виктор был абсолютно невозмутим. — Деньги оставим у тебя, — прерывая возможные возражения, выставил вперед руку, — на время. Пока ты думаешь. Если захочешь во всем сознаться Адрону — пожалуйста. Кто я такой, чтобы вмешиваться в отношения двух друзей? Ведь дружба — это святое… Ну а если решишь принять мое предложение, то я сам найду тебя.

***

Педаль газа в пол, и прочь от этой женщины. Все равно куда, лишь бы как можно быстрее и дальше. Чтобы машина на грани контролируемости, чтобы даже нечеловеческая реакция не помогала, чтобы адреналин в крови хоть на секунду смыл ту боль, что течет сейчас по венам. Чтобы забыть…

«Прости за этот поцелуй», — таким тоном, будто случайно наступила на ногу. Вся та броня, которую он так старательно наращивал, покрылась сеткой мелкой трещин, того гляди раскрошится, осыплется, оказавшись и не броней вовсе, а так… яичной скорлупой.

«Доверься мне, — ее жаркий шепот все еще звучал в голове. — Так нужно».

И он, дурак, повелся. Действительно на секунду поверил, что не было ее предательства восемь лет назад. Что всё можно отмотать вспять, что они снова вместе и весь мир лежит у их ног…

Исступленно, жадно, словно она источник в пустыне, к которому тянется всё естество. И ее тело в его руках. Мягкое, податливое, такое желанное. Долгие годы рядом с ним было множество женщин, «спутниц», но только сейчас он до конца понял, что у каждой из них были ее глаза, ее губы, в каждой из них он искал ее. Только бессмысленно. Невозможно заменить живую женщину резиновой.