Я всегда дослушиваю его до конца. И каждый раз на моих губах улыбка.

Она такая непринуждённая и спокойная. Я слышал, как она записывала голос для автоответчика, и последний вопрос она задала именно мне. После этого мы очень долго смеялись, и в итоге она решила оставить как есть.

В последнее время я слышу эту запись слишком часто. Потому что Вероника с головой окунулась в работу, чтобы справиться с тем, во что стал превращаться наш брак. Я её не виню в этом. Я просто хочу, чтобы она была счастлива.

Выйдя из машины, я вхожу в офисное здание, где она работает, и поднимаюсь на её этаж.

Свет горит в нескольких кабинетах и коридоре.

Постучав в дверь, я слышу её тихое: «Входи» — и давлю на ручку.

Моя жена сидит за столом с телефоном в руках, а значит, она держала его всё то время, пока я звонил, и не ответила.

— Здравствуй.

— Привет. Я бы перезвонила, — поднимает телефон вверх и опускает его на стол, не глядя на меня.

— Я приглашал тебя на ужин.

— Я не давала тебе свой ответ.

— Да. Поэтому я пришёл, чтобы украсть тебя у этого кресла и стен.

— Ясно. Но у меня много дел, — указывает на сотню папок, которые лежат на поверхности её рабочего места.

— Тебе не платят сверхурочные, поэтому я всё же хочу тебя забрать. Прошу, милая.

Она наконец отрывает глаза от документов и смотрит на меня.

Мне кажется, мы оба знали, что этот вечер в некотором роде последний для нас как семьи.

Наверное, поэтому я так же задержался в офисе и сейчас вызволяю её отсюда.

Вероника спокойно кивает и начинает собирать свои вещи. Затем выключает настольную лампу и подходит ко мне, стоящему у входа. Не шевелюсь. Только слежу за каждым её движением.

— Мы идём на ужин или останемся здесь до утра? — расправляет плечи, перейдя на своё остроумие, которое помогает ей справиться с болью, закрыться от глаз, как защитный механизм.

— Просто хотел посмотреть на тебя поближе, — тянусь к её лицу и касаюсь нежной кожи кончиками пальцев.

«Господи, я буду так по ней скучать».

Она поднимает на меня недовольный взгляд и выдерживает ровно пять секунд, когда я отхожу в сторону. Пять секунд, пока боль не станет слишком явной и трудно сдерживаемой.

Хочется обнять её со спины и, прижавшись к ней грудью, сказать: «Я понимаю тебя. Потому что и мне больно», — но я лишь следую за ней.

Вероника подходит к своей машине. Я помогаю сесть. Затем иду к своей и, заведя двигатель, выезжаю с парковки.

Она следует за мной и останавливается опять же рядом у выбранного мной ресторана.

За столиком мы садимся напротив друг друга и довольно быстро выбираем на ужин несколько блюд.

— Красивое место.

— Недавно открылось. Решил, что мы обязаны его посмотреть и оценить.

Это было нашей фишкой много лет. Новое кафе или ресторан — и мы тут же оказываемся там, чтобы дать свою оценку. Есть те, что нам нравились и становились в итоге любимыми, но по большей части мало таких, что были способны удивить.

Мы сидим молча, и глаза Ники то и дело стараются с моими не сталкиваться. Между нами стало так мало каких-то контактов, что мне теперь приходится думать: нормально ли прикоснуться её тут или там. Моя вина, но я чертовски сильно старался заслужить её доверие снова, её саму.

Наверное, для того чтобы это сработало, необходимо желание двоих людей. Ника, очевидно, этого хотеть перестала. Порой я даже злюсь на неё из-за этого.

Когда первое блюдо было уже съедено и выпита половина бокала, жена положила руки на колени и посмотрела прямо в мои глаза.

— На самом деле, я тоже планировала с тобой поговорить.

Мы оба сглотнули, прежде чем заговорить снова.