Павел Ларионович округляет глаза.

– Что вы, Юля Викторовна?! Ученик лицея – на учёте в ПДН? Какое пятно на репутации всего учебного заведения!

– А то, что он творит, это не пятно? Матвей чувствует себя безнаказанным, и так оно и есть, ведь все мои жалобы вы пропускаете мимо ушей, тем самым развязывая руки хулиганам.

– Он всего лишь избалованный мальчишка, а вы – взрослый человек. Думаю, можно обойтись без радикальных мер. К тому же теперь в дело вовлечена его семья. Дядя Матвея берёт его под своё крыло. Кстати… О Яне Дмитриевиче. Он любезно попросил предоставить ему репетитора, и я…

– Я знаю о том, что Петров старший хотел нанять меня репетитором, – перебиваю невежливо. – Но вынуждена отказать вам в вашей просьбе.

Директор чуть склоняет голову и внимательно смотрит на меня поверх стёкол, в которых отражается моё покрасневшее лицо.

– При всём уважении, Юля Викторовна, но это не просьба. Я настаиваю на том, чтобы вы занимались с Яном Дмитриевичем.

– А я – против. Я не хочу. Разве я не вправе распоряжаться своим личным временем по собственному усмотрению?

– Что же вас так смущает? Вы преподаёте детям, неужели не справитесь со взрослым человеком?

– Вот именно, он не взрослый. Он хам. И, будем откровенны, недалеко ушёл от своего племянника.

– Юля Викторовна, я всё-таки настаиваю. Вам придётся согласиться на это предложение, хотите вы этого, или нет.

– А вам придётся искать другого учителя французского, если вы продолжите настаивать.

Павел Ларионович хватается за ручку. Постукивает ею по столу, изучая меня внимательным взглядом.

– Юля Викторовна, я не спорю, учителей французского не так много. Учителей французского с вашими компетенциями – и подавно днём с огнём не сыщешь. Однако спонсоры, которые выделяют по несколько миллионов в год на улучшение условий учащихся – явление совсем уж редкое. Мы благодарны всей семье Петровых за то, что они совершают такие щедрые взносы в казну нашего лицея. Ваш благоустроенный кабинет, ноутбук, которым вы пользуетесь, оборудованный по последнему слову техники компьютерный класс, интерактивные материалы – вы думаете, я оплачиваю всё это из собственного кармана? Отнюдь. Думаете, нам дарит это государство? Нет и ещё раз нет. Всё это мы покупаем на деньги спонсоров. Именно поэтому вы должны согласиться. Мы с вами просто обязаны пойти навстречу Яну Дмитриевичу в его маленькой прихоти.

Естественно. Деньги. Всё в этом мире покупается и продаётся.

Молчу, обдумывая дальнейшую стратегию.

Переговорщик из меня так себе…

– Это репетиторство добавит мне нагрузки, – цепляюсь за любую возможность избежать «наказания».

– Предположим, с вашей нагрузкой я что-нибудь сделаю. Скажем, сниму с вас один класс.

– Забирайте восьмой «Б».

– Восьмой «Б» очень сложный. Екатерина Андреевна у нас женщина пожилая, она с ними не справится.

– То есть мне достаётся и Матвей, и его дядя? Двух Петровых на мою бедную голову слишком много!

– Работа педагогов никогда не была простой. Мы всегда находимся между нескольких огней: трудные дети, ещё более трудные родители этих детей, министерство образования, администрация, куча бумажной волокиты… И всегда, в любой ситуации, мы остаёмся крайними. Я это знаю. Но вы прекрасный педагог и я уверен, что вы справитесь. Хорошо, я сниму с вас занятия у седьмого «А».

– Седьмой «А» – золотые дети, – поджимаю недовольно губы. Обречённо вздыхаю. – Договоримся на десятый.

Директор молчит пару секунд, затем кивает.

– Хорошо. Десятый.

Встаю, прощаюсь и покидаю кабинет директора.

Очередной разговор ничего не дал, лишь усугубил моё и без того незавидное положение. Не то, чтобы я сильно надеялась на то, что Павел Ларионович примет мою сторону, ведь знаю, какие «золотые» детишки здесь учатся.