Я замолчала, погружаясь в воспоминания. Фрагменты прошлого крутились калейдоскопом и заставляли улыбаться.

– Что самое запоминающееся, позитивное, приходит на ум, когда вы вспоминаете те годы? – голос Королевича, осторожный и мягкий, касался меня, как бархат. Деликатный. Ненавязчивый.

– Свет. Радость. Мы так часто смеялись.

– А потом?

– А потом вроде как выросли, что ли. И у нас вроде всё хорошо было. У мужа бизнес встал на ноги, я мечту осуществила – открыла фотосалон. Тоже не последний в городе.

Наступал самый неприятный момент в разговоре. И уже хотелось встать и бежать, не оглядываясь.

– В общем, я так и не поняла, в какой момент всё изменилось. Не резко, не сразу. Данила много работает. Я тоже. Но не так фанатично, естественно. Мы как два случайных пассажира стали. Раньше всем делились, радовались успехам друг друга. А потом… вроде как общие интересы иссякли. Зато появились скандалы.

Иногда всё же неплохо полежать вот так и подумать. Выстроить логическую цепочку, которая никак не хотела появляться до этого. Может, потому что мы с Крымовым и не расстались толком, и все анализы да вопросы «почему?» разбивались о наши бесконечные столкновения и постельные баттлы.

– Он стал задерживаться на работе, – словно издалека доносился мой голос. Я и сама не верила, что произношу это вслух. – Раньше тоже бывало, но не так часто, наверное. Он постоянно забывал о важных датах. Мы перестали совпадать. У него внезапная конференция, когда он мне нужен. У меня – обучение в Европе, которое я не захотела отложить…

– Как бы вы охарактеризовали этот период вашей семейной жизни?

Королевич выныривал, словно шпион, не давая мне окончательно прыгнуть в пропасть, из которой я рисковала не выбраться.

– Суета и разочарование, – выдохнула я и почувствовала, как внутри меня всё сопротивляется, встаёт дыбом, не хочет соглашаться.

7. Глава 7

Уютная кушетка вмиг стала неудобной и жёсткой. Магия её колыбельной успокоительности закончилась. Я резко села и опустила вниз ноги. Закружилась голова. Захотелось сжаться и обнять себя руками. Что я и сделала.

Защитный жест, когда хочется от всего спрятаться.

– Собственно, я так и не поняла, что случилось, – пробормотала я глухо, пряча лицо в сложенных руках. – Однажды он сказал, что устал, так больше продолжаться не может. И подал на развод. Это было как обухом по голове. Я, наверное, всё же пойду, – попыталась я выпрямиться и поняла, что сейчас расплачусь.

– Думаю, вы многое не договариваете, Лара. Намеренно или невольно пытаетесь отгородиться от самой проблемы, что сидит и никуда деваться не собирается. Но если вы сейчас сдадитесь, струсите, так и будете блуждать в потёмках и не находить выхода.

Королевич, оказывается, сидел совсем рядом. Рёуку протяни – и можно дотронуться.

– Если б я понимала, в чём она, я б сюда и не пришла! – выпрямила я спину и посмотрела на этого психа зло, наверное. – Полтора года – между небом и землёй. Знаете, об этом, наверное, стыдно говорить, но мы так и не расстались в некотором смысле. Точнее, в одном-единственном смысле. Или вовсе без смысла. Потому что вместе не живём, каждый вроде как получил свободу, но нас всё так же шатает из стороны в сторону. Мы… без конца сталкиваемся и падаем в горизонталь. Если вы понимаете, о чём я.

– Понимаю, – кивнул Королевич. – Судя по всему, расстаться расстались, а отпустить не отпустили.

– Ну, что-то около того, да. И, уж коль на то пошло, я и не отпускала. И не хотела этого развода. Это была полностью его инициатива. Это он хотел от меня избавиться. Однако не я первая пришла к нему. Он сам заявился ровно через месяц после развода. Утешил. И понеслось. Я как раз поэтому и пришла. Хочу избавиться от зависимости. Это как у алкоголиков или наркоманов. Настаёт критический момент, когда либо умирать, либо избавляться. Я так больше не хочу и не могу! Меня это изматывает, расшатывает, не даёт спокойно жить. Я постоянно думаю, с кем он и где. Я вчера его любовнице пакли выдрала. Это вообще не я! В ведьму какую-то превратилась!