Моё сердце ускоряется. Аня просто шутит, ведь так?

– Ника, смотри, вот прямо сейчас, – как заговорщик, шепчет она.

Я поднимаю взгляд и вижу Пашу. Жду, что он отвернётся, но он снова улыбается, будто хотел, чтобы я тоже на него посмотрела.

– Это очень и очень странно, – хихикает Аня. – Я уже была на мероприятиях с боссами. И в Нижнем, и в Москве, и в Питере. Обычно Варганов женщин не замечает.

– А судя по сплетням, которые про него ходят, он замечает, да ещё как.

– Я не об этом, – Аня закатывает глаза. – Конечно, не отрицаю, что он весьма… любвеобилен и у него чёрный пояс по флирту. Но он никогда не смотрит на женщин вот так… по-особенному, как на тебя!

Я волнуюсь и боюсь что-то ей ответить. А ещё страшусь поверить, что это правда.

– Ты ведь тоже по-особенному смотришь на него, да?

Анна зубами стягивает виноградину со шпажки и, лукаво прищурившись, поглядывает на меня.

Я могу и дальше отрицать, говорить, что это неправда, но… я так устала бороться. Даже с собственным разумом. Бесполезно отнекиваться от очевидного, поэтому коротко шепчу:

– Да.

– Боишься?

Как ни странно – вопрос в точку.

– Да.

– Не надо, – в голосе Анны тонна уверенности. – Он, конечно, иногда может быть той ещё задницей, но Варганов хороший мужчина. Прекрасный человек. Поверь, я таких руководителей мало встречала. За всем его профессионализмом можно разглядеть и доброту, а это редкость. Я слышала, как он разговаривает с матерью и сестрой. Он хороший, чёрт… какое жиденькое слово. Но ты ведь знаешь, какие в основном своей массе современные парни – грубые лентяи. А тут и мозги, и душа на месте. И тело, – со смешком заключает она.

Да… я знаю, какими могут быть современные парни. И грубые лентяи – это самое мягкое определение.

– Я понимаю, о чём ты…

– Так что не надо бояться. Если Варганов захочет подарить тебе своё сердце, хватай его двумя руками.

Слова эти звучат настолько фантастически для моих ушей, что я отрицательно мотаю головой.

– Не думаю, что это произойдёт…

Атмосфера вечера из официальной постепенно переходит в неформальную. Настало время для веселья. Тем более, большинство высшего руководства и статусных партнёров прощаются и покидают зал. Свет теперь приглушен, мягкие тени, скользящие по стенам, добавляют интимности. Мне нравится это сочетание темноты, тепла и мистического тумана. Может, эти ощущения пробуждаются алкоголем, который теперь все, абсолютно все без стеснения берут с подносов и фуршетных столов.

Варганов скидывает пиджак, расстёгивает манжеты светлой рубашки и закатывает рукава. Я стараюсь не пялиться на него. В этой дурацкой бабочке он теперь мне напоминает стриптизёра. Кажется, ещё чуть-чуть, и он запрыгнет на барную стойку в углу, чтобы начать номер. Интересно, как насчёт танца на моих коленях? Чёрт, это всё дурацкое шампанское. Я тихонько хихикаю над собой.

Варганов подходит ближе и задаёт вопрос:

– Ты чего-нибудь хочешь?

Мягкая мелодия из динамиков под потолком уже не льётся, теперь оттуда исходит пульсирующий ритм электронной музыки. Она в унисоне с моим сердцем. Хочу ли я чего-нибудь? Да. Хочу. Например, почувствовать себя нормальной. Снять все запреты. Отпустить желания на волю.

Но я понимаю, что Паша спрашивает про напитки и закуски, поэтому с улыбкой отвечаю:

– А «Мохито» можно?

Паша усмехается, видимо, тоже вспоминая первый вечер в «Юнион Джек», кивает и со словами «я сейчас» отходит к бару. Я оборачиваюсь, чтобы найти Аню с Ирой и замечаю высокую блондинку рядом с ними. Она просто великолепна. На ней сочное вишнёвое платье и туфли на высоких каблуках, делающие её и без того длинные ноги практически бесконечными. Я не знаю, кто она и не помню, чтобы видела её на официальной части.