Через несколько минут разговор прекращается, и Стас надевает рубашку.

– Есть влажные салфетки? – смотрится в зеркальце.

– Да, – протягиваю упаковку.

Берёт её и начинает злобно стирать остатки косметики. Хочу сказать, что он делает только хуже, но поздно. Лицо его становится красным. Теперь Стас не морковка, он – помидор!

Делаю глубокий вдох и беру фотоаппарат, оборачиваю ремень вокруг запястья поплотнее, ощутимо так.

Кажется, я уже не хочу его фотографировать, и заказ на съёмку журнала его фирмы тоже не хочу.

– Что делать? – внимательно смотрит на меня Станислав.

– Убрать телефон из кармана брюк, – натягиваю губы, – выглядит как, – поправляюсь, – некрасиво, в общем.

Делаю пару кадров. Кошмар. А сотовый опять надрывается. Ну уж нет!

– Станислав Игоревич! – привлекаю его внимание. – Может, в другой раз проведём съёмку, когда у вас будет свободное время?

– Давайте сделаем ещё пару кадров, – встревает Костя со своим елейным голосом. – Вдруг что-то получится? – обворожительно улыбается, а я, как дура, соглашаюсь.

Мучусь ещё, но всё не то, кадр не идёт. Станислав на машину похож. Угловатый, отстранённый. А взгляд как у демона.

Так и хочется ему рожки пририсовать и получится дьявол. Цвет лица уже соответствует!

– Всё не то! – подтверждает моё мнение Станислав и встаёт. – Расплатись, мне пора, – бросает Косте и входит из студии.

Я в бешенстве.

– Оксаночка, – улыбается парень, – приношу искренние извинения, – достаёт приличную стопку денег из кармана. – Сколько мы должны?

– Нисколько, – бурчу. – Съёмка не получилась.

– Выбери на свой вкус и обработай одно фото, – продолжает улыбаться, – позже ещё приедем. А сейчас мы заняли больше времени, чем было оговорено – Станислав Игоревич оплатит.

– Не стоит, – неловко отказываюсь, хотя деньги мне нужны. – Как и договаривались, тысяча за портрет.

Вместо оговорённой суммы Константин кладёт на столик рядом со мной пятитысячную купюру.

– У меня нет сдачи, – округляю глаза. – Может, переводом?

– Сдачи не надо. За неудобства. Ещё раз прости. До свидания.

– До свидания, – мямлю.

Ладно. Сглатываю гордость и сажусь за стол, скачиваю фотографии, выбираю один из портретов, где Станислав выглядит максимально выгодно. В полный рост, из тех, где он опирается на стул.

Машинально, то ли со злости, то ли с расстройства, создаю новый слой и пририсовываю мужчине рожки и дьявольский хвост. Заслужил!

– Хм, – слышу за спиной.

Оборачиваюсь. Ну всё. Я труп. Там Станислав стоит.

– Забыл, – впервые улыбается и показывает руку, на которой висит пиджак.

Я же судорожно пытаюсь свернуть фотошоп, но плохо выходит.

– Это… – хочу оправдаться.

– Отличная фотография, – перебивает, – пришлите мне.

Выпадаю в осадок.

– До встречи, – бросает и выходит.

– До свидания, – мямлю в закрытую дверь.

Он псих? Какая встреча? Я же ему в глаза смотреть не смогу. Вот дура, теперь мне точно не видать контракт на ежегодник.

Зачем ему эта фотография? Засудить? Обойдётся. Но всё равно сохраняю слой с рожками. Из ума выжила. Приступаю к настоящей обработке.

Вожусь долго, но получается хороший портрет. Ни следа от красноты, и лёгкую улыбку в «пластике» делаю. Красота.

Скидываю фотографию Станиславу на почту. Выдыхаю и приступаю к вчерашней съёмке. Вот где работы действительно много.

Раздаётся звонок с незнакомого номера:

– Да, – отвечаю на громкой.

– Почему не скинули фото, что я просил?

Вздрагиваю.

– Станислав Игоревич?! – то ли спрашиваю, то ли утверждаю. – Вы неправильно поняли. Простите, пожалуйста, – изворачиваюсь.

– Оксана, – грубо прерывает. – Это вы неправильно поняли. Я хочу показать фотографию редактору, думаю, она отлично подойдёт на обложку.