Задираю брови. Мои познания этого языка заканчиваются на сериале «Дикий ангел», который смотрела старшая сестра, когда я была мелкой.

Поглядываю на часы, понимаю – мало, что клиент задержался, так ещё и отвлекается, а время поджимает, у меня следующая съёмка.

– А, – обращаюсь к Косте, – мы можем на пару минут прервать разговор? У меня скоро клиент…

– Станислав Игоревич, – улыбается молодой человек, – может, чуть позже решите свои личные вопросы?

«Личные?» – как интересно…

Начальник рявкает что-то на том же испанском.

– Несколько минут, и он освободится, – неловко улыбается Костя.

– Есть запасная рубашка?

– Нет, – мотает головой парень.

«Чёрт, – ругаюсь. – Что делать-то? Может, застирать и высушить утюгом?»

Станислав сбрасывает вызов, а глаза его пышут яростью. Да уж, где тут сделать хороший портрет?

– Продолжим, – рыкает и протягивает телефон Косте.

– Вы, – мямлю, – рубашку испачкали.

– Где? – наклоняется, чтобы посмотреть и опять задевает ворот.

Почти скулю.

– Вот, – хватаю с тумбы зеркальце и подхожу к Станиславу.

Утробно рычит, смотрит исподлобья и возвращает зеркало:

– Что делать? Это можно исправить в фотошопе или как? – сдержанно спрашивает.

– Да, но лучше бы оттереть, чтобы никаких пятен при печати журнала не вылезло. У меня не так много опыта в исправлении одежды, – нехотя признаюсь.

– Вперёд, – всплёскивает руками. – Говорите, что делать.

– Могу застирать и подсушить феном или утюгом, – пожимаю плечами.

– Может, мою наденешь? – встревает Костя.

Осматриваю его рубашку, тоже белая, хоть и молодёжная, но вполне подойдёт, да и жилетка перекроет большую её часть.

– Давай, – выдыхает Станислав и скидывает с себя одежду.

Опускаю глаза, лишь изредка поглядывая на мужчину. Притворяюсь, что у меня дела появились, и отшагиваю. Похоже, ни одного, ни второго не смущает моё присутствие. Они спокойно обнажают свои торсы.

Чувствую, слюнки-то текут. За спиной скрипит дверь, и слышу громкий женский вздох. Оборачиваюсь, та что-то кидает про бесстыжих и разврат и хлопает дверью. Лицо моё сползает. Это клиентка была?

Пулей вылетаю следом и пытаюсь объясниться. Но женщина не желает меня слышать. Клиентка пожилая, наверное, подумала чего не того – двое мужиков полуголых и я…

Поникшая, возвращаюсь. Закрываю дверь на ключ. У меня только что образовались дополнительные полчаса.

– Что случилось? – участливо интересуется Костя, сверкая своим идеальным телом, даже пиджак не надевает.

– Клиентка ушла, – поджимаю губы.

– Я оплачу, – небрежно кидает Стас, привлекая моё внимание.

Подхожу к нему, беру фотоаппарат, наматываю ремень на запястье, и замираю. Боже! Что за ужас?! Куцая рубашка вот-вот лопнет на его плечах. Выглядит, словно на шарик натянули резинки и пытаются надуть его ещё…

– Это никуда не годится! Рубашка вам не подходит. Простите, но давайте, я вашу отстираю, раз время есть. Я не хочу делать заведомо плохой кадр. А оплачивать ничего не надо, – задираю нос, – вы не виноваты, что женщина сбежала.

Хватаю рубашку со стула и, не дав мужчинам и рта раскрыть, пулей вылетаю из студии, прихватив хозяйственное мыло. Нужная вещь, постоянно что-то пачкается, а оно отстирывает всё.

В туалете приступаю к приведению в порядок одежды. Осторожно, чтобы не размазать крем ещё больше. Попутно пускаю слезу по своей несчастной работе. Точно закроюсь.

Возвращаюсь в студию, включаю утюг и под пристальным взглядом Кости и Станислава просушиваю воротник с обратной стороны, чтобы не испортить внешний вид изделия. Чувствую потрясающий древесно-цитрусовый аромат от рубашки. Дурманит.