— А если я не хочу ничего давать этому миру, ангел? — фыркает Коул, поправляя пряди у моего лица. Он всегда старается касаться меня. Каждую минуту, секунду, использует любую возможность. — Я готов менять его только под свои желания и никак иначе. Брать все, что мир готов мне предложить. 

— Ты не берешь, Кол. Ты меня украл, — мгновенно вспыхиваю. — Потому что не захотел найти менее опасный вариант, но даже этот я нашла в себе силы принять… Стоит мне поверить, что у нас есть шанс, ты показываешь мне свою худшую сторону. Я просто хочу… чтобы ты был собой, — накрываю ладонью его шею, заглядывая в потемневшие от бушующих эмоций внутри него глаза. — А не этим новым монстром. 

— А что, если я и есть монстр? 

— Тогда я полюбила монстра, — опуская взгляд вниз, признаюсь я. 

На несколько минут между нами воцаряется многозначительное и плотное молчание. Воздух становится настолько напряженным, что кажется — его и катаной не разрубишь. 

— Ладно, детка, — выдыхая, он нежно целует меня в лоб, притягивая к себе. — Я думаю, пришло время помыть тебя. 

— Что? Тут есть душ? 

— Гораздо лучше.  

Коулман встает, вытягиваясь во весь свой немаленький рост. Демонстрирует мне великолепие своего спортивного тела, протягивая мне руку. Позволяю помочь мне подняться. Один рывок, и он берет меня на руки. Подхватывает, словно пушинку. Прижимаюсь к нему подобно ребенку, пока он несет меня за очередную занавеску внутри шатра. За ней расположена небольшая комнатка, импровизация ванной. Выглядит это чудо как шалаш древних людей. По крайней мере, здесь есть теплый ковер и жестяная и глубокая ванная с теплой водой, в которую он меня опускает. 

Ровно через минуту он занимает пространство напротив. Притягивая к себе, ищет губами поцелуй, но я отворачиваюсь. 

— Не трогай меня. Ладно? — обжигаю его холодом. 

— Все еще дуешься? — усмехается Коул. 

— Это неуместный вопрос и описание того, что я чувствую, — четко констатирую факт.

— Позволь мне попробовать иначе. Сейчас. Не отталкивай меня, Пикси, — бросая на меня чувственный взгляд, он аккуратно сталкивает нас лбами. 

— Если ты не будешь отталкивать меня. И расскажешь мне. Зачем ты так делаешь? И что означают твои замочные скважины? 

Наградив меня удивленным взором, за которым следует бархатистый смех, он наконец выдает:

— Думаешь, именно в них спрятан ключ к моей душе? 

— Мне не нужен ключ от твоей души, Коул. Только факты. Кто эта женщина? Девушка? Бывшая? Может, та из отеля? Или просто фантомная муза? Она так ярко выделяется на твоей спине… и глаз. Повернись, пожалуйста, — прошу я. 

Коул переворачивается, вновь демонстрируя мне свою спину. Влажные капли воды стекают по его рельефным мышам, напоминая дорожные указатели на карте.  

— Почему глаз за решеткой? И что написано здесь? — касаясь гладкой, но стальной кожи пальцами, обрисовываю линии на его теле. 

— Даже первобытный страх уступает перед самой страшной силой на свете. И имя ей любовь. И даже монстр сможет снова стать человеком… (прим. цитата из Дракулы)  

— Ты все-таки романтик? — не могу сдержать смеха. 

— Есть немного. Ты не знала? Я создал тебе свадьбу на Марсе. Кто еще может этим похвастаться? 

— Я и правда впечатлена. Была. До того, как ты превратился в оголодавшего каннибала, намеренного обглодать меня до косточек. 

Колман разворачивается ко мне и, прижимая меня к бортику ванной, нависает над моим лицом.

— Каннибалом я готов быть, только когда мой язык скользит по твоей голодной и влажной щелке, — шепотом заявляет он, обводя мои губы своими.