Созданный мастерской рукой Луиджи Руска, дворец представлял собой анфиладу залов с паркетными полами. Расписные потолки и стены, украшенные изысканной лепниной, сверкающие кафельные печи, пять огромных окон на каждой из стен, создавали скорее впечатление музея, чем жилого дома.

Бальный зал поражал обилием зеркал, отражающих свет огромных хрустальных люстр. По периметру комнаты стены украшали непревзойденно выполненные барельефы, соединяемые с потолком красочной росписью.

На «скромную» вечеринку было приглашено не менее пятидесяти человек. Одни танцевали, со всей страстью прижимаясь к партнёру, другие, собравшись небольшими компаниями, сплетничали, то и дело бросая косые взгляды на танцующих.

Пока гости из будущего с интересом рассматривали нарядно одетых гостей, Алексей метал ищущие взгляды в поиске знакомых. Наконец, помахав компании, стоящей у дальней стены, мужчина подхватил под руки Аду и Ларта и увлёк за собой, пробираясь сквозь танцующие пары.

– Мария Савельевна, душенька, вы как лучик света во мраке серых дней! Если бы не вы, мы бы совсем иссохли без маленьких житейских радостей, – Пичугин пылко поцеловал ручку кокетливо хохочущей даме лет пятидесяти. Её коралловое платье с высокой талией сквозь квадратное, чуть глубже дозволенного, декольте демонстрировало полные груди, а рукава выгодно прикрывали рыхлые плечи. Светло-русые волосы с редкой сединой, по моде собраны на затылке в подобие гнезда. Щёки и шея женщины были сильно напудрены, а губы покрывала ненавязчиво-розовая помада. Совершенно очевидно, дама не желала стареть.

– Война – и без того тяжелое время. Если лишать себя даже таких невинных радостей, то совсем с ума сойти можно. Тем более, что солдаты сражаются за то, чтобы мы с вами могли жить привычной нам жизнью, – женщина довольно улыбалась, отвечая на комплименты Пичугина.

Невысокий лысеющий мужчина лет сорока пяти, с коротким носом и маленькими, широко посаженными глазками, поддержал беседу:

– С вами, голубушка, трудно не согласиться. Скорбь наша лишь порадовала бы врага. Каждый, как может, помогает фронту. Все здесь присутствующие и лично вы, Мария Савельевна, немало сделали для нашей доблестной армии. Вы, как никто другой, заслужили с шиком отпраздновать юбилей, – во время своей жаркой речи он заинтересованно смотрел на Аду.

– Афанасий Прудников. Купец, – чинно представился он, беря руку магирани для поцелуя.

Поздно спохватившись, Алексей хлопнул себя по лбу, спешно начав представлять прибывшую с ним пару.

– С Антошей Зотовым многие из вас уже знакомы, а эта прекрасная барышня – Адель, его дальняя родственница. Прибыла к нам с юга. Рад представить вам Марию Савельевну, нашу гостеприимную хозяйку. Раз уж Афанасий представился сам, позвольте порекомендовать вам Оленьку Лужину. Она дочь близкой подруги нашей дорогой хозяйки.

– Рада приветствовать вас в своём доме, – доброжелательно кивнула графиня Игнатова.

– Для дамы с юга, у вас слишком бледная кожа, – заметила Оленька – девушка, с виду, чуть старше двадцати лет. Подозрительности в её голосе не ощущалось, только любопытство. На стройной фигуре, как влитое, сидело модное голубое платье с лёгкими длинными рукавами и высоким воротничком. Тёмно-русые волосы, как и у прочих, собраны на затылке. Лишь несколько коротких прядей на лбу и шее слегка вились, что придавало девушке особую миловидность. Макияжа совсем не наблюдалось, зато к шее прилегала аккуратная нитка жемчуга.

– У меня анемия, – объяснила Ада, изображая доброжелательность. – К тому же я довольно много времени провела у родственников в Сибири.