18. Глава 18

Моим планам полежать в одиночестве не суждено было сбыться, спустя полчаса в комнату постучали.

— Я уже сплю, — выглянув из-под одеяла, крикнула я. — Уходите.

— С радостью бы ушла, но не могу, — раздался за дверью раздосадованный голос Оксаны.  — Марат поставил условие, пока с тобой не поговорю, на глаза ему могу не попадаться. Так что я не отстану, пока не откроешь.

— Чтобы и ты, и твой любовник провалились в глубокую яму, — ворчала я, нехотя сползая с кровати. — У тебя ровно минута, — распахнув дверь, предупредила я девушку, отметив, что совсем недавно Оксана плакала и не наигранными слезами, а вполне себе настоящими.

— Прости меня за то, что заперла в холодильнике. Обещаю, такого больше не повторится, — без сожаления и раскаянья извинилась Оксана и, не дав мне опомниться, можно сказать насильно, вручила какой-то предмет. Коробочку размером чуть больше чем спичечный коробок.

— Что это? — вытянула я руку с коробочкой вперёд, словно опасалась, что внутри бомба. А что? Откуда мне знать до чего Оксана и её горячая безмозглая голова могли вместе додуматься?

— Серьги. Недавно выпросила у Марата. Бриллианты в белом золоте, между прочим, — подруга упыря тяжко вздохнула и с такой тоской посмотрела на коробку, словно в ней находится не украшение, а её собственное, только что вынутое из груди сердце.

— А мне-то они зачем? — округлила глаза я, и от греха подальше сунула коробку обратно хозяйке.

— Вот и я думаю, зачем? Но Марат велел отдать. Как он выразился, что если лишусь чего–то на самом деле для меня ценного, то в следующий раз, когда придёт бредовая мысль, я от неё откажусь, из-за страха потерять то, что имею.

Закатила глаза. И ради этого меня подняли с постели?

— То ты учительницу из себя изображала, когда заперла меня, то теперь твой любовник перевоплотился в преподавателя. Если вас тянет поиграть в ролевые игры – пожалуйста. Но других-то зачем вмешиваете? Всё, разговор закончен. Топай отсюда, — захлопнув перед носом девушки дверь, закрылась на ключ, забралась в кровать и как только приняла удобную позу и прикрыла глаза, ко мне вновь постучали.

— Оксана, если ты меня ещё раз заставишь встать, я тебя поколочу, — рявкнула я, перевернулась на другой бок и до ушей натянула одеяло.

— Настя, это я, — послышался голос Воронцова из коридора.

— К чёрту, к чёрту, — ворчала я, ещё сильней укутываясь в одеяло. — Идите все к чёрту…

— Если ты так не хочешь вставать, я в состоянии и сам открыть дверь, ты же знаешь, — насмешливо заявил Марат и, судя по звукам, уже начал ковыряться в замке.

— Сейчас сама открою, — сказала я и добавила почти шёпотом: — И по башке тебе настучу.

— Что?  — грубо спросила я, раскрыв дверь теперь уже перед Воронцовым.

— Я вызвал врача, обещал через час приехать.

— Правильное решение. У твоей подруги явно беда с головой. Не лишним будет с доктором проконсультироваться. Только я-то тут при чём?

— Врача, Настя, я пригласил для тебя, — показывая ряд белоснежных зубов, заявил Воронцов. — Переохлаждение может вылиться в затяжную простуду. А пока доктор в дороге, полечим тебя народными средствами, — перед носом замаячил пакет с горчичным порошком.

— Не-е-ет, — мотая головой из стороны в сторону, протянула я.

— Да, Настя, да-а, — хоть и аккуратно, но бесцеремонно отодвигая меня назад, чтобы войти в комнату, пропел Воронцов.

Конечно, я сопротивлялась лечению и гнала Марата вон, но родственник на этот случай подстраховался и позвал с собой тяжёлую артиллерию в виде Нины Васильевны. А спорить с женщиной, я давно выяснила, – дело гиблое. Она весь мозг выклюет, но на своём настоит. Поэтому примерно минут через пять я сидела на кровати с кружкой малинового морса в руках и опустив ноги в таз с горячей водой, в которую Воронцов лично насыпал и размешал горчичного порошка.