— Нет, — нахмурился Воронцов. — А что такое, что-то случилось?

Ага, если Марат спрашивает, значит, не в курсе проделки подружки. А Оксана не такая уж и дура, по крайней мере, ей хватило мозгов не ввязывать Воронцова в нашу с ней стычку. И я промолчу, не хочу сообщать упырю, что его подружка меня к нему приревновала.

 — Ничего, — ответила я и, отшатнувшись на полшага от Воронцова, вопросительно уставилась на него. Да что с родственником сегодня не так, зачем он коснулся моей щеки и погладил?

— А я всё гадал, почему с бойким характером ты такая пугливая, — задумчиво протянул Воронцов, причём такое ощущение, что говорил мужчина фразу не для меня, а просто вслух высказал свои мысли.

— Марат, ты что, опять выпивши? — пригляделась к упырю, но выглядел он трезвым и алкоголем от него не несло.

— Всё-таки нанеси на палец мазь, — проигнорировав мой вопрос, посоветовал Воронцов, развернулся и без всяких объяснений, зачем приходил, спешно вышел из кухни.

— И что это было? — оставшись в пустой комнате, развела я руками.

Как это ни странно, но «семейный» ужин протекает тихо и мирно, Марат по большей части молчит, Оксана опять давится огурцами, одна Нина Васильевна, не унимаясь, жалуется на ситуацию в стране. Видимо, опять посмотрела «хреновости». Надо бы в её комнате на телевизоре тихонечко отключить все новостные каналы, с её высоким давлением слушать этот нескончаемый поток негатива – опасно для жизни.   

Мобильный Марата начал издавать звуки. Мужчина выключил громкость, но со стула встал, видимо, чтобы уйти и ответить.

— Настя, обязательно включи ягнёнка в меню ресторана, — остановился родственник возле меня и зачем-то… с какого-то хрена положил свою руку мне на ладонь. — Спасибо.

Нет, Воронцов всё-таки упырь из упырей. Ну какого чёрта он драконит подружку? Оксана из-за выходки любовника огурец чуть не выплюнула и позеленела от злости. Блин, женская ревность - дело взрывоопасное. Где гарантия, что в следующий раз Оксана не до смерти меня в холодильнике заморозит?

Месть со стороны Оксаны не заставила себя долго ждать. Уже через час, когда я поднялась к себе в комнату, ко мне постучалась одна из новеньких горничных и взволнованно сообщила, что Марат Александрович просил меня спуститься в гостиную.

Накинув халат поверх ночной рубашки, направилась, я так понимаю, на казнь…

На первом этаже застала не только Марата с Оксаной, но и перепуганную Нину Васильевну. Подружка Воронцова и ей показывала своё представление с фальшивыми крокодильими слезами и обиженным шмыганьем носа в платок.

— Настя, Оксана сказала, что сегодня ты заперла её в комнате-холодильнике, — развалившись на диване рядом с рыдающей девушкой, сообщил Воронцов и вопросительно на меня посмотрел, говоря взглядом «объяснись».

Вздохнула и так мне стало противно. Ну вот не хочу я кому бы то ни было доказывать, что трава в поле зелёная, а вода в море голубая. Да пускай Воронцов и его подружка катятся с высокой горы и думают обо мне, что хотят. Да, Нину Васильевну жалко, но я ей позже всё расскажу.

— Оксана, ты, когда в зеркало смотришься, тебя не тошнит? — бросив единственную фразу любовнице Воронцова, развернулась и направилась обратно к лестнице. Надо было вообще не спускаться.

За спиной началась настоящая перепалка между Ниной Васильевной и Оксаной. Моя помощница и подруга решила выступить моим адвокатом, заявив, что ни в чём я не виновата. Естественно, Оксана набросилась на неё с упрёками и обвинениями в пособничестве.

— Хватит! — одним словом заглушил Марат женский бой, а вот что происходило дальше – мне неизвестно, я зашла в комнату, улеглась на кровать и с головой укрылась одеялом, чтобы никого и ничего в этом мире не слышать.