Поэтому утром следующего дня я задалась целью во чтобы то ни стало вернуть дверь на прежнее место.

Первым делом позвонила в агентство бытовых услуг, естественно, не в то же самое, что вчера, а в новое. Заявку мою охотно приняли и отправили мастера, но охрана его машину дальше ворот не пустила. Воронцов распорядился – чужим на территорию дома вход запрещён. Пришлось извиняться перед агентством и оплачивать ложный вызов.

Раз чужие не могли починить дверь, я решила обратиться к своим. Но и тут напоролась на неприятный сюрприз в виде очередного приказа Марата – с дверью мне не помогать. Когда мне отказал один из охранников и объяснил почему, к другому работнику пытать счастье я не пошла, потому как посчитала, что не стоит мой комфорт увольнения человека.

Оставался лишь один вариант, разговаривать насчёт двери с Маратом. Примерно начиная с шести часов вечера, я ждала упыря, но он как назло домой не спешил возвращаться.

Из-за наглой упырской хари несколько часов подряд просидела на стуле возле окна, наблюдала за воротами дома, и открылись они, лишь когда за полночь перевалило. Да, час поздний, и вполне вероятно, Воронцов попросту откажется со мной говорить, но это из минусов. А из плюсов ­– ночь гарантирует мне, что Оксана не побежит Марата встречать. «Звезда» тихо-смирно давно уже сопит. Девушка не раз и не два хвасталась, что ложится спать в десять, чтобы утром на съёмках выглядеть свежей и выспавшейся.

Спускаясь по лестнице вниз на первый этаж, в голове промелькнула мысль: «А почему Марат высаживался из авто не со стороны водителя, а со стороны пассажира? То есть мужчина воспользовался услугами водителя, хотя до этого предпочитал управлять машиной исключительно сам?» Но мысль как пришла, так и ушла. Как выяснится уже чрез десять минут, задумайся я над вопросом чуть дольше, возможно, у меня хватило бы ума развернуться и вернуться к себе.

Воронцов нашёлся в гостиной. Родственник накидал в камин дров и теперь гигантской пятнадцатисантиметровой спичкой поджигал сооружение.

— Замёрз, погреться решил? — поинтересовалась я, подходя ближе к мужчине.

— Почти, — не оборачиваясь, ответил Марат и, убедившись, что костёр не потухнет, занял кресло напротив камина.

— Ты не против, если я тоже здесь посижу? — положив ладони на спинку соседнего кресла, спросила я и, получив от родственника согласный кивок, удобно устроила свою пятую точку.

— Марат, а ты знаешь, что камин неисправен? Раз на раз не приходится, дым то как надо уходит в трубу, а иногда валит в комнату.

 — Побоку… Мне надо кое-что сжечь, — заявил Воронцов, подался вперёд и подставил языкам пламени край какой-то бумаги. А когда листок загорелся, мужчина, повернув голову, на меня посмотрел. Обомлела. Марат был пьян, причём пьян в стельку. И как я умудрилась не заметить эту очевидную вещь, как только Воронцов рот открыл?

13. Глава 13

Вот я попала… 

Это же надо было так вляпаться, нарваться на Воронцова под мухой. Он трезвый опасен, а если к его темпераменту и дрянному характеру подлить алкоголя, получится взрывоопасная смесь, которая если бабахнет, то от кого-то останутся одни рожки да ножки. Естественно, этот кто-то в данный момент бедная и несчастная – я.

Медлить нельзя. Пока Марат играется с огнём и бумагой, надо тихонечко улизнуть.

Выдохнула и плавно поднялась с кресла.

— Куда собралась? А ну сядь обратно! — гаркнул Воронцов и даже привстал.

Села обратно. По крайней мере, сделала я это сама, без посторонней помощи, ведь Марат не зря поднялся на ноги, наверняка подготовился на случай неподчинения. Интересно, как Воронцов планировал меня в кресло вернуть? Ограничился бы моральным давлением или всё же толкнул физически?