— В какую сумму обошлась моей жене ваша работа? — поинтересовался Воронцов у работника и мало того, что он зачем-то меня записал к себе в жёны, так ещё и приобнял.

— Нет, ну дороговато, конечно, вышло, — глаза Михалыча воровато забегали. Видимо, цену он мне всё-таки заоблачную заломил, а теперь беспокоится, что Воронцов его выведет на чистую воду и сбросит с заработка несколько тысяч. — Но качественные материалы и работа дешёвыми никогда не бывают. И цену я озвучил прежде, чем приступил к делу.

— Сколько? — Марат вновь повторил свой вопрос.

Сумму Михалыч произносил, согнувшись и глядя исключительно в пол.

— Хм, — Воронцов потёр подбородок. — Михалыч, а за такие деньги точно хорошую дверь установил, крепкую?

Похоже, вечер перестаёт быть томным, пятой точкой чувствую - Воронцов сейчас учудит. Только вот что именно - пока непонятно…

Сбросив с плеча руку Марата, отошла от комнаты на три шага назад и наблюдаю за тем, как Михалыч суетится возле двери и нахваливает свою работу, взахлеб рассказывая, что поставленная им фурнитура и через двадцать лет будет служить нам верой и правдой. Марат пока что молчит, более того, соглашаясь с мужчиной, кивает, но я-то вижу, как у него в глазах черти вокруг костра вовсю уже пляшут.

— Михалыч, в сторону отойди, — произносит Марат, и я на автомате тоже пячусь назад. — Сейчас я сам проверю насколько надёжная дверь.

Воронцов подходит к двери, секунд десять на расстоянии вытянутой руки придирчиво её разглядывает, затем приподнимает колено правой ноги и пинком выносит «труды Михалыча» из петель. По коридору пронёсся оглушительный грохот, словно рояль упал с пятого этажа. Я вздрогнула, матюгнулась и от ужаса прикрыла ладонями рот.

Я, мягко говоря, в шоке, Михалыч вообще не верит глазам и обтекает, один Воронцов в отличном расположении духа и, судя по тому, как ухмыляется, крайне доволен собой.

— Михалыч, если тебе ещё раз моя жёнушка позвонит, не бери от неё телефон, — Марат вложил «мужу на час» несколько крупных купюр в нагрудный карман. — И чтобы я тебя здесь через минуту уже не видел.

— Ага, я всё понял, только соберу инструменты.

Михалыча как ветром сдуло, а я как стояла с отвисшей челюстью, так и стою, смотрю как Воронцов тоже уходит.

— Марат, а кто дверь-то починит? — бросила мужчине я вслед.

— Настя, в доме чужих нет. От кого тебе закрываться?!

12. Глава 12

Марат

— Лев Николаевич, вы несколько дней настаивали на встрече со мной, чтобы потолок в моём кабинете как следует разглядеть? — рявкнул я на нотариуса, чьими услугами пользовалась не только моя фирма, но и лично я сам.

Шустов вздохнул и закинул одну свою костлявую ногу на другую.

— Марат Александрович, а вы меня коньяком не угостите? Разговор предстоит непростой, думаю, чуть расслабиться что мне, что вам не помешает.

— А как же ваша язва? Неужели чудесным образом рассосалась? — усмехнулся я, но приказ секретарю отдал. — Мария, будьте добры, принесите коньяк. Лев Николаевич изъявил желание с самого утра надраться.

Шустов сегодня меня удивляет. Мало того, что потребовал алкоголь, хотя, сколько я его знаю, всегда строгую диету из-за заболевания соблюдал, так он ещё и секретаршу мою взглядом во всех местах облапал. А я думал, что он со своей кочерыжкой давно уже не бойцы.

— Устал я, Марат Александрович, поперёк горла всё встало, — с непривычки морщась от коньяка, выдал нотариус. — Мне много не надо: дом на берегу моря, женщину красивую рядом, например, как ваша Машка, денег так, чтобы не считать, ну и, в принципе, всё.

Обычно, когда люди мне свои мечты перечисляют, они надеются, что именно я их и оплачу, а судя по довольной худой роже Шустова, он даже не надеется, он в этом, сука такая, уверен.