Я нажимаю на газ, и машина срывается с места. Еду быстро, не разбирая дороги, пытаюсь сбежать. Не от него, а от самой себя.

Только вот от себя не убежишь…

— Мам, а кто тот дядя? — снова спрашивает дочка, вырывая меня из мыслей, которые разрывают внутренности на части.

— Старый знакомый, родная.

— Он красивый, — ошарашивает меня Дарина.

Малышка еще не знает, кто он на самом деле. Не знает, что тот «красивый дядя» — ее отец. И мне страшно представить, как она отреагирует, когда правда всплывет. Ведь я говорила, что папа ушел по делам. Далеко и надолго. Конечно, когда она повзрослеет, поймет, что я врала ей долгие годы.

А сейчас… Она будет задавать вопросы, смотреть на меня в упор своими большими, честными глазами, я же не смогу дать ей простых ответов. Как объяснить, почему он не был рядом? Почему ни разу не обнял ее, не пришел, не позвонил? Как сказать дочери, что тот, кто должен был быть ее защитой, просто выбрал исчезнуть?

А вдруг она захочет его полюбить? А вдруг простит его легче, чем смогла я? И тогда я останусь одна в своей боли. Одна со всеми этими годами, прожитыми без него, когда каждая ночь была борьбой, а каждое утро — победой.

Боюсь, что он сломает. Нет, не меня — я уже знаю, как собирать себя заново. Я боюсь, что он коснется жизни Дарины и разобьет ее сердце, так же, как когда-то разбил мое.

Безжалостно, беспощадно.

Как доезжаем до дома — сама не знаю. Шлагбаум поднимается и мы подъезжаем во двор нашего здания. Оказавшись на нужном этаже, едва заходим в квартиру, прошу дочку отправиться сразу в ванную. Она должна принять ванну, переодеться, только потом поужинать.

Стою на кухне, режу овощи, но движения механические — нож скользит по доске будто сам по себе. Знаю, что нужно успеть к приезду родителей Арсена. Знаю, что все должно быть идеально, иначе они начнут на что пожаловаться… Но внутри все бурлит, как вода, которая вот-вот выкипит через край.

Мысли снова и снова возвращаются к Богдану. К его взгляду, к тому, как просто он появился, как будто все те годы, что прошло, пустое место. Я знаю его слишком хорошо. Если он узнал… если действительно понял, кто Дарина — он не отступит. Он ворвется в нашу жизнь, не спросит разрешения. Не подумает, что разрушит все, к чему я так долго шла. Именно этого я и боюсь — не его слов, а его поступков. Он всегда действовал, не думая о последствиях. И мне страшно, потому что теперь на кону не только я. Теперь есть Дарина. И Арсен.

Не замечаю, как Арс подходит, пока его губы мягко и осторожно не касаются моего плеча. Вздрагиваю, возвращаясь в реальность, снова чувствую запах еды.

— С тобой все в порядке? — спрашивает он голосом полный беспокойства.

Я киваю, не оборачиваясь, потому что не уверена, что смогу спрятать в глазах весь тот страх. Страх, который меня медленно, но уверенно уничтожает.

— Все хорошо, Арс, — бессовестно вру. — Ты с родителями разговаривал? Где они?

— В пробке застряли, — говорит довольным тоном. — Чем позже они придут, тем лучше. Хотя они сказали, что будут через сорок минут. Главное, чтобы ты успела привести себя в порядок.

— Да я почти закончила. Салат нарежу, потом в ванную пойду.

— Оставь салат мне. Ты иди, — слегка подталкивает меня в спину.

Сначала захожу в комнату Дарины. Она играет со своими куклами. Настолько увлечена, что даже не замечает, что я за ней подглядываю. Отправляюсь в спальню и, достав из гардероба одежду, иду в душ.

Выхожу из душевой кабины, оборачиваюсь полотенцем и встаю перед зеркалом. Волосы влажные, спутанные, но я терпеливо сушу их феном, стараясь не думать ни о чем лишнем. Хоть и это очень сложно. Привожу себя в порядок — наношу легкий макияж, чтобы скрыть следы усталости. Натягиваю на себя простое, но аккуратное платье. Хочу выглядеть спокойно и уверенно, как всегда.