Я не верю в совпадения. Тем более когда дело касается Арса.

– Ничего сложного. Любой на моем месте поступил бы так же.

Свое вранье он говорит таким адекватным голосом, будто он и правда является самым милым человеком на планете.

Но это же Калин. Он тупо не может быть добрым. Этого нет в его ДНК. Там только злость, ненависть и агрессия.

– Я рада, что у моей дочери есть такие друзья, которые не проходят мимо в случае каких-то проблем.

– Мои… Мои… Друзья?

У меня шок. Мама с удивлением смотрит на меня, когда я заикаюсь.

– Этот парень меня обманул? По его словам, вы иногда общаетесь, когда у тебя есть время.

– Николь, разве я обманывал? Мы ведь и правда общаемся.

И тогда я обращаю внимание на то, что Арс успел переодеться. Вместо привычной рубашки на нем белая толстовка и черные обтягивающие джинсы. В ВИПе нет дресс-кода, но все студенты одеваются в привычную классику. И даже Калин соблюдает эту негласную традицию. Поэтому было удивительно увидеть парня в другой одежде.

– Мы не друзья, – говорю, но, кажется, даже я не слышу свой голос. Он будто пропал.

– Только сейчас я поняла, что мне знакомо твое лицо. – Мама с интересом и подозрением рассматривает парня.

Это всё равно что она была бы частным детективом, а Калин – преступником, который уверен в том, что его оправдают.

– Вы каждое утро подвозите Николь в академию. Иногда мы подъезжаем одновременно.

– Ты и про это знаешь?

– Конечно. Николь рассказывала, что вы не доверяете ее безопасность никому, кроме себя.

Это вышка.

Так правдоподобно врать не умеет никто, кроме Калина.

Но эти слова кажутся мне знакомыми. Вполне возможно, что я в шутку говорила их Соне, но это было почти год назад.

– Слишком громко сказано, но частично это так. Ну и не стоит забывать, что у Сони только недавно появились права, опыта еще мало, а дикарей на дорогах с каждым днем становится всё больше и больше.

– Вы будто повторяете мои слова. Я так же говорил Николь.

А теперь мамин взгляд детектива направлен на меня.

Господи, неужели она не понимает, что этот псих ей нагло врет? Ему нельзя верить. В таких ситуациях надо не раздумывая доставать биту и бить наглого вруна.

– Да мы…

– Знаешь, сейчас редко встретишь ответственных людей. Еще и воспитанных. Не помню, когда последний раз встречала молодых парней, которые не говорят «блин» через каждое слово и не ругаются матом.

– Очень жаль, что Николь не познакомила нас раньше.

– Наверное, у нее были на это причины.

Я подавляю в себе желание закричать. Или не кинуться на Арса, чтобы расцарапать его лицо. А потом перейти к серьезному разговору с мамой.

В голове появляется мысль рассказать ей обо всем, что касается Калина. Только я знаю, что из этого выйдет.

Мама не оставит это просто так. Она пойдет разбираться к ректору, и, когда ректор не сможет ей помочь, она дойдет до отца Калина. Я не встречалась с ним лично, но, по словам Сони, этот человек почти владеет городом. Ничего не происходит без его ведома. Он здесь царь и бог. И как бы это ни звучало, его финансовая корпорация называется «Олимп». Да-да. «Олимп». А его сына называют богом войны.

Дикая семейка.

Что произойдет, если кто-то пойдет против сына этого человека? Гадать не надо, меня выпрут из ВИПа, ведь Калина точно никто не тронет.

– Мам, ты не будешь против, если я поговорю с Арсением? Всего минуту.

– Конечно. Зачем ты спрашиваешь? – Мама лишь кивает, затем поворачивается к Калину. – Последний вопрос. Ладно? Арсений, есть ли кто-то в вашем ВИПе, кто мог бы расстраивать мою Николь?

Это всё равно что спросить у льва, у которого вся морда в крови, кто сожрал бедную овечку.