Может, и в самом деле адекватная? Не все любят делиться личными вещами. А мы с Гэри у нее, кажется, первые рабы.

Нет, ошибся. Не в себе. Даже не пытается договориться.

Линсер в своем репертуаре и уже достаточно себя завел. Не понимаю, почему он медлит, не бросается первый и шавок своих не науськивает.

Снова открываю глаза, но отвожу их в сторону Гэри. О, парень у нас играет в невидимку: в клубок свернулся и трясется. Совсем ни к черту нервы. Опускаю взгляд в пол, прислушиваюсь к себе и понимаю, что самого тоже потряхивает.

Я должен радоваться, что твари отвлеклись от меня и сейчас истратят весь свой запал на эту сумасшедшую. Но от сознания ее участи становится тошно, как абсурдно бы ни звучало сочувствие волонтеру-садисту.

Что делать, когда начнется потасовка? Мне конец, если вмешаюсь. Благо сухожилия, вытянутые висением на цепях, убавляют такой соблазн: я сегодня и стакан с водой не удержу. Тайком подножку поставить — максимум.

Вопль Линсера оглушил и встряхнул сердце. Следом прилетела волна эйфории. Хоть кто-то осмелился дать твари то, что она заслуживает.

Долго ликовать не придется: сейчас Линсер даст знак своим заторможенным дружкам и девкой займутся по-взрослому. У меня опять сменится хозяйка, точнее ей снова станет Селинтия. А клуб «Ветреная лаванда» приготовится сожрать новую рабыню.

Отправляются к выходу? Не похоже на Линсера вот так просто проглотить унижение. Конечно, он еще будет мстить, подкарауливать…

Но я совершенно точно знаю, что мерзавец произнесет здесь и сейчас.

Эти слова оглушают, после них всегда проваливаешься в самую черную пустоту и на время перестаешь существовать и что-либо чувствовать. А первая эмоция, которая к тебе возвращается, — всегда страх.

Однако сегодня это был щемящий стыд.

Но черт побери, кого здесь стыдиться? Какая разница, что подумает обо мне волонтерка, пусть и настолько отмороженная, чтобы удивить самого Линсера?

Я снова поддаюсь идиотской иллюзии, и это уже становится опасным. С какой стати я хочу опровергнуть сказанное и, главное, зачем? Я что же, рассчитываю, будто мне поверят? Для этого самому надо быть доверчивым идиотом.

Нет, когда-то у меня и вправду хватало наивности выгораживать себя, в первый месяц своего пребывания здесь. Но неделя карцера отрезвила: повисев селедкой на крюке в темном подвале, я накрепко осознал, насколько был неправ.

Тем более чертова машинка — детектор лжи — во время расследования однозначно показала, что подозреваемый, то есть я, чувствует свою вину. А раз чувствует вину и есть улики, значит, виновен.

Так тому и быть.

14. Глава 14

Полина

Никогда не считала себя нежной фиалкой, падающей в обморок от первой же проблемы. Но сейчас происшествие меня выбило из колеи не намного меньше, чем захват гравилета пиратами.

Ни разу в жизни я не вступала в схватку с гопниками или с отвязными детками богатых родителей. И с убийцами никогда не пересекалась.

Железный обруч снова сжимал трахею, перекрывая кислород. Невыносимо хотелось уйти прочь и забыть все, что успела увидеть за несколько часов, которые здесь провела.

Вот только тайный пират наверняка за мной наблюдает, доступа к связи с Галактикой нет и, как выбраться в цивилизацию, непонятно. Но я буду искать способ убраться отсюда поскорее. Иначе или сойду с ума, или стану такой же тварью, как Линсер.

А ведь хорошо стукнула, и мерзавец эффектно завопил. Как бы то ни было, я отстояла свое живое имущество и вообще победила гаденыша на его территории (не случайно же он по моей заброшке как у себя дома шастает). Но вместо ликования и подъема душу давила тяжесть весом в тонну.