– Это радует, – пробормотала с облегчением, потому что, хотя я и бравировала, но на самом деле опасалась, что меня и правда заставят забыть своих близких. – А почему? – не удержалась от вопроса.

– Изначальный запрет возник потому, что это могло нанести вред – были случаи, когда подвергшийся такому воздействию маг терял часть своих способностей. А со временем это стало просто неэтичным – как для людей есть себе подобных.

– А людей, значит, «есть» можно? – встретившись с холодным взглядом мага, отвела глаза. – Другой вид, всё ясно…

– Им это не вредит. Не больше, чем гипноз. И мы стараемся этим не злоупотреблять.

– А они ведь ваши родственницы. Пусть их отцы умерли или остались на Терре, но есть же братья, племянники. А вы им мозги промываете!

– Их братья и остальные кровные родственники об этом родстве не знают. По той же причине, что я уже назвал – чтобы не переживать раннюю смерть своих близких. О чём не знаешь, о том не скорбишь. Мы ведём точный учёт, но эти данные известны немногим. Когда в девочке второго поколения просыпается магия, её ближайшие родственники об этом узнают, особенно если отца у неё тоже нет. Как минимум для того, чтобы избежать близкородственных браков. Но первое поколение считается людьми, да собственно, ими и является. И нет никакой необходимости их происхождение обнародовать.

– Их просто бросают на произвол судьбы, – покивала я. – Люди же, не жалко.

– Их не бросают. За ними присматривают и приходят на помощь, если это требуется. Вспомни рассказ о своей матери – выигрыш в лотерею, который помог ей уехать от опекунов, страховка мужа, о которой она не подозревала, похороны, оплаченные его коллегами. Думаешь, ей и правда, настолько везло?

– Это вы всё организовывали?

– Да. Во-первых, нам было нужно, чтобы ни она, ни ты, ни в чём не нуждались. Всё же, как ты верно заметила, Галина хотя и не была магом, но одной с нами крови, наше создание, мы несли за неё ответственность. Просто это делали те, кто не состоял с ней в кровном родстве. Во-вторых – мы в основном базируемся в центральном регионе, здесь почти все наши клиники, нам не нужно было, чтобы носительница оставалась за Уралом. Мы бы и дальше помогали, но случилось то, что случилось.

– Ну, хоть что-то… – у меня всё равно в голове не укладывалось, как можно настолько отстраняться от своих родственниц только потому, что они – люди. Не умею я думать, как маг. Тут вспомнила ещё кое-что. – А у девочек второго поколения живые отцы есть? Которые не на Терре?

– Есть. Не у всех, но поскольку вероятность того, что они окажутся магами, велика, то часть из нас, те, у кого самый высокий уровень, тоже стали донорами. Чем выше уровень родителей, тем больше шансов, что и у ребёнка он будет высоким, хотя это и не обязательно. Просто статистически именно так и бывает. И многие из живущих здесь, на Земле, уже стали отцами девочек-магов.

– А у вас высокий уровень? – я посмотрела на чёрный камень в кулоне мага. Не знаю, что это означает, но явно выше моего, раз он вызвался за мной присматривать.

– Девятый. Максимальный, – уточнил маг.

– Ого! – я не очень представляю, на что способен девятый уровень, но то, что он максимальный, меня впечатлило. – Значит, и вы тоже были… донором?

– Был. Это мой долг. Сам я предпочёл бы завести детей традиционно, в семье, но маги с девятым и восьмым уровнем становятся донорами не зависимо от желания. Шестого и седьмого – по их выбору, пятого – в виде исключения.

– А у вас уже есть дочери?

Было бы здорово. Я смогла бы пообщаться с кем-то равным, расспросить о всяких мелочах, связанных с освоением магии. Да и привыкла я жить в доме, где много народа, в том числе и детей.