— Я подумаю, малыш!

— Как же я тебя люблю, — жмётся ко мне вновь.

— А он тебя не любит, — подходит Тиана сзади, издеваясь над сестрой. — Он любит свою будущую жену!

— Нет, он меня любит! Только меня! — попадается на уловку малышка. — Ну и тебя… иногда. Когда ты не вредничаешь.

— То есть никогда? — хмыкает Ти.

— Ага, — расплывается в улыбке, но обе знают, что я люблю их обеих безумно. Всё ради них сделаю и всем парням их готов челюсти сломать. Но маленькую, созданную ради скуки вражду между Тианой и Изой ничто не может прекратить. Им это приносит удовольствие.

— Всё, девочки! Дайте мне с Давидом поговорить, — включается мама. — Давид, где ты был?

— У друзей, — отвечаю, поджав губы.

— Я была на всех квартирах Глеба и Тимура, — признаётся родительница, но я даже не сомневался, что она это сделает. — Даже у их родителей. Тебя там не было!

— Хорошо прячусь. Скажи?

— Ты понимаешь, что делаешь со мной?! — воспламеняется родительница. — С папой?!

— Я понимаю, что делаю, — отвечаю в тон ей. — Спасаю себя от тебя. От твоих мыслей женить меня на Ирочке. Я не хочу на ней жениться, мам. Я вам ещё в больнице об этом сказал, — напоминаю ей с нажимом. — Но меня никто не услышал. Благо у меня хорошие друзья есть.

— А я говорила, что моему Давидику эту ведьма не нужна! — гладит меня одобрительно Иза по голове. — Пусть уходит из нашего дома. Выгони её из нашего дома или я за себя не ручаюсь. Моё терпение уже на нуле.

— Она здесь? — кидаю взгляд на лестницу.

— Да, — отвечает родительница. — Мои будущие внуки здесь.

— Внуки? — переспрашиваю.

— Да, — хмыкает мама. — У Ирочки двойня. Ночью у неё был приступ и угроза выкидыша из-за твоих фокусов. Мы и узнали, что там двое.

— Детей приму, если мои, — сразу предупреждаю, чтобы не строила воздушные замки. — Но на ней не женюсь.

— Давид, это — твои дети! Неси ответственность за свои поступки! — восклицает родительница, а отец, что появляется за её спиной, опускает руку ей на плечо, прося успокоиться.

— А я её не помню, — произношу в тон ей. — Значит, ничего не было!

— У тебя амнезия. Вспомнишь!

— Я другую люблю!

— А её ты помнишь? — злится мама.

— Да, — выпаливаю. — Лучше всех остальных!

— Да? — даже привстаёт на ноги от той злости, которую я ей посылаю. Она до трясучки недовольна моим поведением. — И какая она из той сотни девиц, что приходили ко мне за этот месяц?

— Та, что под сердцем носит моих детей, и на которой я в итоге женюсь.

— То есть любая?

— Самая красивая, мам, — уточняю, но она вряд ли понимает, о ком я. — Она самая красивая и яркая среди всех. Как ты.

— Давид! — темноволосая Ирочка с заметным круглым беременным животом несётся ко мне. — Ты нашёлся!

— Держи свои клешни подальше от моего брата! — вскакивает Иза и не подпускает девицу ко мне. — Иначе я тебе их ночью отрублю! Пилочкой отпилю! Твоей же! — угрожает, и даже мне становится страшно за руки моей бывшей. Но! Эта гадинка решила обойти меня и пришла сразу к моим родителям. Так что долой жалость.

— Изенок, — тяну сестру обратно к себе на здоровое колено. — Молодец, — шепчу. — Я только твой.

— Да, — соглашается она довольно.

— Давид, ты меня помнишь? — строит из себя невинную жертву.

— Нет, — вру. — Извини.

— Что? — изображает из себя мученицу. — Ты ведь обещал на мне жениться. Кричал о любви! О детях! О семье! — нагло лжёт гадина.

Может быть, о любви я ей что-то и говорил, и даже шутил о свадьбе, но это дешёвый подкат к любой девушке. Да и каждая из них понимает, что это несерьёзно. Ведь переспав с ними, я чётко оговариваю границы. Проговариваю, что меня интересует лишь близость. Многие соглашаются на эту роль из-за денег. Как и Ира. Ради подарков всегда была готова встретиться. И тут любовь… дети… свадьба… Не на того она нарвалась.