Вем положил ладонь на сложенный скип и постарался его подпитать своими крохами.

На ночлег как обычно причалил к берегу. Отужинав пойманной рыбой, какое-то время глядел на тлеющие угли, слушал стрекот сверчков. Река веяла сырой прохладой в плечо. Ветер гулял в камышовых зарослях, и где-то надрывно сипела ночная птица. Он не торопился гасить костер сегодня. Нутро снова леденело от ожидания, что ночной мрак с погасшими углями поглотит его душу полностью. Демон не зря бьется. Преграда тонка, но он не готов отдавать жизнь и свободу, которые устал выгрызать у судьбы. Чтобы какая-то дрянь поселилась в его мозгах и сквасила их в простоквашу? Не дождется.

– Довольно! Я еще в своем уме.

Вылил воду из ведра на кострище. Подбил под ухом мешок перловки. Лежал, слушая тишину. И лишь только сон стал залеплять глаза, как послышался шорох шагов. Четверо. Лихие ребята, они крались к нему, окружая. На что только позарились интересно, болваны? Вемовей осторожно вынул кинжал из ножен.

Спустя короткое время ночь огласилась воплями.

Разверзлись тучи, и тонкий месяц подсветил поляну. Четверо катались по траве, зажимая многочисленные порезы на своих телах. Вемовей отер лезвие платком и невозмутимо вернул клинок в ножны.
– Так, друзья лиходеи, прошу вашего внимания. Раны поверхностные, так что хватит визжать, как поросята, иначе передумаю оставлять вас в живых.

9. 8. Из двух зол

Минуло больше трех седмиц, и парни из седьмой вэйскадры снова вернулись ни с чем из очередного рейда. Никто не знал пропавшего парня, никто не видел его. Он, будто невидимка, неизвестно откуда прилетел на драконе в эти края и куда порталом подался тоже. Надо сказать, шуйский древний, лишившись седока, сгинул в тот же памятный день. Просто рванул к горной цепи, и вскоре истаял точкой. Догонять проворного как ветер горца было бессмысленно.

У старого кострища на поляне вэйскадровцы ничего не нашли, хотя перерыли все как кроты. Когда Полина появилась на пороге их штаба, командир и его группа ожидали вызова от начальника вэй-безопасности в подавленном состоянии.

– Онуфриевич обещал расформировать вэйскадру, если не найдем лишака, – зачем-то снова объяснил Илья то, что Полина и так знала.

– Может все же погорячился? – она обозрела картину вселенского уныния.

– Это вряд ли. Заломин всегда держит слово, – вяло протянул Елисей Глицкий, начищая скип лоскутом замши так, будто собирался уснуть на нем.

Здоровяк Ассаев подпирал спиной стену. Запрокинув голову, он хмуро смотрел в потолок.

– Как же моя Молния? – вздыхал который раз Николай Олейников. – Древняя только ко мне привыкла.

Полина могла предложить единственное в помощь ребятам:

– А мне с вами можно зайти к Глебу Онуфриевичу?

Илья сначала встрепенулся, он был в курсе особенных способностей ее дара и понимал, что Полина могла повлиять тайком на жесткий настрой начальника, смягчить, но потом отрицательно качнул головой.

– Не пропустят.

Скорее такой способ влияния ему показался недостойным. Илья очень щепетильно относился к собственной репутации и слово «честь» для него не пустой звук. Что определенно похвально. Только жаль, парни потеряют возможность летать из-за того, что не нашли беглеца. Полина подошла к окну. Вспомнился тот день, когда пришлый смотрел на нее с этого места. Даже сейчас щеки потеплели. Бывают же такие неприятные люди, которые раздевают, нет, не взглядом, взгляд у него как раз холодный и колючий. А вот чувствами. Поля передернула плечом, сбрасывая воспоминание.

– Ваш кактус скоро совсем пропадет, если не полить немедленно.