– Позвольте, но не вы ли ещё на прошлой неделе были главным фанатом Наполеона? – насмешливо интересуется барон.

– Это было временное увлечение, – и глазом не моргнув врёт мой названый папенька.

– В нашей семье все англоманы, даже за обедом на аглицкий манер едим ростбиф, – поддакивает маменька. И она говорит чистую правду – уже неделю как повариха, присланная князем Орловым, подаёт нам на обед печёную говядину.

Излишне любопытный барон теряет интерес к моему незнанию французского и отправляется к карточным столам, а я отправляюсь танцевать польку с Никитой, потом вальс с молодым человеком по имени Анатолий, а потом решаю наконец передохнуть (с ударением на последнем слоге).

Выхожу на балкон, чтобы отдышаться, и ко мне в очередной раз за бал подходит Юрий. И снова лопочет что-то по-французски! Неужели по-русски нельзя поговорить? Устало киваю ему, Юрий улыбается, пододвигается ко мне поближе, но его останавливает внезапно раздавшийся из темноты возмущённый голос Владимира:

– Юрий, оставьте мою будущую невестку в покое!

– С чего бы? – Юрий наконец-то переходит на русский. – Дарья не только не была против моих ухаживаний, но даже поощряла их!

– Вы так быстро говорили, что я ничего не разобрала, – не придумываю лучшего способа объяснить, что совсем ничего не поняла из сказанного мне Юрием. Какие ещё ухаживания? Я на это не подписывалась! За актрисами пусть ухаживает, развратник! Конечно, если актрисам его ухаживания приятны, и они готовы их принять.

– А мне кажется, что вы отлично всё разобрали, – ухмыляется Юрий.

Вот негодяй! Владимир полностью разделяет моё мнение по поводу человеческих качеств Юрия, поэтому следующие его слова звучат как музыка для моих ушей:

– Вы лжец и клеветник! Я вызываю вас на дуэль, – как в старом кинофильме Владимир пафосно стягивает с руки перчатку и бросает её Юрию в лицо. Та-ак, а вот это уже лишнее. Какая ещё дуэль? Он это что, всерьёз?

– Что ж, дуэль так дуэль, – пожимает плечами Юрий, и демонстративно отворачивается от Владимира в сторону дверного проёма, где на удивление вовремя появляется высокая фигура Никиты. – Вишневский, будете моим секундантом?

– Хорошо, – кивает блондин. – Пистолеты?

– Думаю да. Владимир, стрельба на пистолетах вас удовлетворит?

– Вполне. Завтра утром пришлю к вам своего секунданта Алексея для решения организационных вопросов. Встретимся у барьера, – так и не подняв перчатки Владимир подаёт мне руку, и, оттеснив плечом опешившего Никиту, заводит меня обратно в залу.

– Что это вообще было? Почему вы вызвали Юрия на дуэль? Какой ещё барьер? – засыпаю я Владимира вопросами, но он оставляет их без ответа.

– Идите к своей маменьке, пора домой собираться. Только о дуэли ничего не говорите.

– Нет уж нет, так легко вы от меня не отвертитесь, ответьте уже наконец на мои вопросы! – даю я волю своему недовольству.

– Вы вообще хотя бы поняли, какие мерзости говорил вам Юрий? – синие глаза Владимира смотрят на меня с сочувствием и печалью. – Скорее всего, по своей неопытности не поняли, иначе бы не возмущались тому, что я решил вступиться за вашу честь.

– Я сама бы с ним разобралась! – делаю голос тише, чтобы нас никто не услышал, а то некоторые дамы, мимо которых мы проходим, начинают с интересом поглядывать в нашу сторону.

– Ну да, конечно, – покровительственно хмыкает Владимир. – Я принял единственное правильное решение, и вы должны быть мне за это благодарны.

– Благодарна? Вот ещё чего! Я не настолько беззащитна, как вы там себе напридумывали! Отмените дуэль! И не уезжаем мы никуда с маменькой и папенькой, бал ещё не скоро закончится!