Первыми на глаза попались две карликовые таксы, весело скачущие рядом с довольно упитанной престарелой дворнягой, поглядывающей на них как на несмышленых детей, я засмотрелась на них, улыбаясь, и вздрогнула, когда мне под руку подставил морду огромный черный дог, тыкаясь носом и принуждая его гладить.

– Какой красавец! – ахаю, любовно потрепав роскошного пса по холке.

Тот весело завилял хвостом и начал пританцовывать на месте, я, как это обычно бывает рядом с четвероногими, увлеклась, скользя ладонями по гладкой ухоженной шерсти, а внутренний голос, судя по дальнейшим событиям, попросту вырубился.

– Арчи! – слышу грозный оклик неподалёку.

Дог оборачивается на мгновенье и разворачивается обратно ко мне, делая вид, что ему показалось, а через несколько секунд к нам подбегает запыхавшийся парень и, уперевшись руками в колени и пытаясь отдышаться, принимается торопливо извиниться за собаку.

– Ерунда, – отмахиваюсь, продолжая гладить пса. – Арчи, значит? – ласково уточняю у собаки, а потом спокойным ровным голосом, но строго, приказываю: – Сидеть.

Арчи садится копилкой и внимательно смотрит на меня, как и его хозяин, сразу же разогнувшийся и резко переставший пыхтеть.

Это показалось странным, но к интуиции прислушиваться меня не учили. И, видимо, я слишком быстро вскинула голову, взглянув на хозяина собаки, потому как все мысли разом её оставили. Кроме одной: красив, зараза! Высокий, статный, широкоплечий, с большими внимательными глазами, мужественными чертами лица и игривой ямочкой на подбородке. Будь мне восемнадцать, я бы могла влюбиться в него с первого взгляда. К счастью, сей нежный возраст я перемахнула и довольно давно.

– А меня не слушает, – выдаёт с намёком на разочарование и опускает взгляд себе под ноги.

– Есть лакомство? – пытаюсь отвлечься от его внешности, переключая всё своё внимание на пса, а парень роется в карманах и в конечном итоге выуживает конфетку, протягивая её мне.

– Для собаки, – начинаю хохотать от неожиданности.

– О, Господи… – бормочет и прикрывает глаза ладонью, смутившись или сделав вид. Какая разница? Он такой милашка!

Принимаю всё ещё протянутое угощение. А вот тут, кстати, мама предупреждала, много-много лет назад. Но…

Очаровательный симпатяга лезет в другой карман, достаёт горсть собачьих угощений и как будто извиняется:

– По-другому его домой не загнать. А Вы либо волшебница, либо кинолог.

– Второе, – улыбаюсь, угощаю собаку и бросаю взгляд на хозяина, которого резко захотелось накормить вкусным: такими печальными были в тот момент его большие карие глаза. – У Вас всё в порядке? – выпаливаю неожиданно для себя.

– Да, – он улыбнулся, но получилось как-то невесело.

К желанию накормить прибавилось ещё одно весьма настойчивое, но кидаться с объятиями к незнакомцу я сочла излишним. Иногда и мою голову посещают дельные мысли, как бы мама не настаивала на обратном.

– Простите, это нахально с моей стороны, но Вы не постоите с ним недолго, а я сбегаю в магазин за углом за хлебом? – выдаёт после паузы, да таким молящим голосом, что отказать может только совершенный сухарь. Я, по ощущениям, хлебный мякиш. Хочется думать, что только в ту минуту, но, если вспомнить последние полтора года, выходит, что по жизни. – Он такой огромный, что люди пугаются или вовсе не впускают, а оставлять одного не хочется. Буквально десять минут! – продолжает упрашивать, очевидно, заметив мыслительный процесс на моём лице.

– Да, конечно, – даже плечами пожимаю, мол, смотри парень, какая я отзывчивая и милая, это какая-то другая девица скоро слюной на асфальт капать начнёт. И хорошо, если только слюной. Макс со своими бесконечными командировками мои женские потребности явно не перекрывал.