Конечная остановка автобуса была на самой окраине города. Вышла, огляделась. Дошла до ближайшего кафе, поела – пока я шарахалась по лесу времени прошло порядком. Милая официантка помыла Льву бутылочку и наполнила её тёплой водой для смеси. 

— Он чудо, - искренне сказала она. Посмотрела на бейджик, Ира. — Такой красивый ребёнок. Сама нежность. Извините, я не смогла сдержать эмоций. 

А я посмотрела на львенка и так загордилась, словно сама его родила. Так стало приятно. Я могу себе позволить - я его спасла. А ещё здесь никто не знает, что это не мой ребёнок. 

— Спасибо, - поблагодарила я. 

И оставила невероятно огромные чаевые – одну из купюр папы Льва. С ума сойти, я пошла в бега с его ребёнком, и даже не знаю, как бандита зовут. Но если закрою глаза… Я помню его запах, он бередил душу. Помню сильные руки с тонкими пальцами. Хвост татуировки, которую я так и не увидела. Тёмные глаза, опасные, притягательные, как магнит…

— Хватит, - скомандовала я себе. — Слюни собери! Тебе из-за этого красавца не известно, как вообще дальше жить! 

Помогло, правда, временно. Из кафе вышла и побрела вглубь города. Порой оборачивалась — вдруг следят. Но прохожие спешили по своим делам. Им было все равно. Лишь иногда они улыбались, видя Льва. И люди, которые улыбались сразу казались мне хорошими. 

Осенило меня через час, потому что я отлично знала этот район — раньше я тут часто бывала. Здесь жил мой бывший, счастливый обладатель собственной двухкомнатной хрущевки — именно поэтому наша любовь длилась целый год. Я не корыстна, нет, но порой так из дома сбежать хотелось. 

И я пошла к нему, вечер уже скоро. Поднялась на третий этаж. Люльку поставила у ног – сил уже нет держать. В дверь звоню. Не открывает, блин, и зачем я только ему ключи вернула… наконец раздались шаги. 

— Катя? - удивился мой бывший. 

— Виталик! - воскликнула я искренне симулируя восторг. Хотя, я и правда его ощущала от мысли, что скоро сяду на диван. – Я так по тебе скучала! 

Виталик удивился, но посторонился. Я правда не спросила, вдруг у него женщина в квартире, но если так, он наверное побрился бы и снял дырявую футболку. Я подхватила Льва и прошла в квартиру. 

– Это что? — икнул Виталик. 

Я ударилась в раздумья — вот об этом то я и не подумала. Не рассказывать же, что это криминальный подкидыш. Он меня в полицию сдаст, он очень труслив. 

— Ребёнок, — сказала я. — Мой. Я у тебя переночую, а то меня папа из дома выгнал, за то, что я родила вне брака. 

И пошла на кухню. Чайник поставила. Насыпала себе растворимого кофе. Льву дала упаковку от хлопьев – пусть шуршит, ему нравится. 

– Но презервативы дают девяносто девять процентов защиты! - возразил Виталик. 

До меня только сейчас дошло, что он может принять ребёнка за своего. И что он явно от этой мысли не в восторге. Но ночевать на улице так не хочется… Утром признаюсь. 

– Знакомься, - показала я ему на ребёнка. – Один процент. 

Виталика стало жалко, но я вовремя напомнила себе - он крохобор. Зануда. Он унижал моё женское достоинство. И несомненно обладал кучей других грехов, которые я так сходу вспомнить не смогла. 

— Но он какой-то… Ты посмотри, он смуглый. И глаза чёрные! 

— У меня прадед татарин, - пробормотала я блаженно заваливаясь в кресло. – Упокой Господь его душу. 

7. Глава 7. Давид.

Неумело забинтованый бок ныл. Не болел даже, просто ныл, словно обиженный за то, что я совершенно его игнорирую. Комок бинта пропитался кровью, которая успела высохнуть и теперь больно царапала кожу. 

– Ты должен, — сказал себе я. – Иди.