Волнение горячей волной прокатывается по телу. Кто это может быть? Матвей?

Открываю и вижу огромный букет роз. А за ним курьера.

— Для Лебедевой Елизаветы.

— Это я, — настроение ниже некуда. Красиво, конечно, но это не та помощь, которую я от него жду. Букет принимаю, расписываюсь, посылаю Мише «счастливое» селфи. А потом бросаю букет прям в прихожей и открываю дверь, чтобы выкатить Миру в коридор.

На душе кошки скребут. Причем когтями, которые никогда не стригли.

Подъезжаем к лифту под оглушительный шум сверления. Нажимаю кнопку и одновременно вызываю такси, как вдруг вижу Матвея, который поднимается ко мне по лестнице. Подмигивает, а я не знаю, как отреагировать. Отворачиваюсь к лифту. Не хочу с ним разговаривать.

Тут шум прекращается, а Матвей подходит ближе.

— Что, Миша цветочки прислал, и я уже не нужен?

— Что? — Мира вся во внимании, а Матвей и не думает понижать голос. — Ты просто… Ты даже телефон у меня не попросил! Ты даже не проводил меня!

В этот момент мой телефон начинает пиликать, и я достаю и вижу незнакомый номер.

На автомате отвечаю, и как раз Матвей в этот момент прикладывает свой гаджет к уху и рявкает.

— Запиши. Матвей. Можно, кстати, просто Мотя, — он уже к сестре. — Привет, кнопка!

— Привет.

— Далеко собрались-то? — теперь смотрит на меня, в глазах вопрос.

— В больницу. Вот хочу такси заказать.

— Я довезу. Поехали.

Он сам толкает коляску в кабину, а когда я хочу зайти, пожимает плечами.

— Извини, места нет.

Дверь кабины закрывается, а Мира хихикает.

Меня, прямо, от обиды на части рвет. Я не понимаю, как себя вести и как на все это реагировать. Спускаюсь по лестнице и вижу, что Матвей уже на улице. Бегу за ними. К машине. Матвей легко переносит Миру в машину, а вот кресло даже не понимает, как сложить.

— Давай я.

Легко нажимаю на нужные рычаги, и он убирает его в багажник.

— И часто ты так?

— Каждый день, — почти шепчу.

— Ясно. В машину прыгай, — бросает он на меня горячий взгляд, оценив мои джинсы и старую куртку, которую я носила еще в шестнадцать. — Даже непривычно тебя видеть без мини-юбки.

— Тебе не нравится?

— Вчера я, вроде, тебе показал, как ты мне нравишься. Или еще не дошло?

— Дошло, вроде… — прячу взгляд, а он толкает меня к машине.

— Давай живее. Мне тоже по делам заехать надо.

16. Глава 16.

— Значит ты тоже бывшая гимнастка? — интересуется Матвей, постоянно то и дело доводя меня почти до инфаркта случайными касаниями.

То в бардачке покопается, то зачем-то рычаг переключения передач дернет.

— Да, занималась.

Мира отворачивается. Она не любит об этом говорить. В отличие от меня у нее были невероятные способности. Того, чего я добилась к годам двенадцати, она постигла уже в свои девять. Она была только за материнское рвение. У нее настоящий спортивный азарт. Отсюда и перегиб с нагрузкой. Отсюда, как мне кажется, и травма. Мира очень долго вообще ни с кем не разговаривала, ненавидела всех, кто ходит или, тем более, остался в гимнастике.

Только, наверное, последние пару месяцев, наконец, прониклась ко мне.

Матвей удивительно, но все понимает. Так что молча ведет машину до самой больницы. Потом так же молча помогает вытащить кресло и посадить в него Миру.

Я жду, очень жду, что он что-то скажет. Даст мне понять, как действовать дальше.

— Сколько вы тут будете?

— Четыре часа.

— Тебе с ней надо быть?

Сердце стучит все быстрее. Грудная клетка ходуном, а во рту пересыхает.

— Нет. Я просто ее жду.

— Со мной поедешь?

— По делам? — голос теряется, а Матвей не отвечает, просто ждет. — Ты тогда подожди. Я быстро.