В караване на урхах-исполинах передвигались лишь четверо. Мы с синеволосым, Хозяйка в компании с Рейваном и прислужницами, да ещё двое невольников также с сопровождением, которых Зингда оценивала как наиболее ценных. 

Их лиц я не видела и даже не знала, какого они пола. Для соблюдения задуманной конспирации все мы трое были обряжены в некое подобие паранджи и, выполняя приказ, почти не покидали своих укрытий. В то же время, о моем особом статусе лиа знал каждый. Хозяйка клетей тщательно следила за соблюдением главного условия - появиться при Дворе я должна была свободной. 

Остальной же караван состоял из крытых и нет повозок, в которые были запряжены урхи-детёныши, чья молодая шкурка пока была скорее синей, чем черной.  В качестве грубой физический силы Зингда предпочитала использовать уже ранее встреченных мною злобных и туповатых красных дьяволов. На языке фейри их величали дрокзами, но я предпочитала продолжать называть их на свой манер. 

Также караван сопровождала богато разряженная, но, тем не менее, вооруженная до зубов охрана. Не то чтобы кто-то осмелился на землях Всезнающей Ночи напасть на караван с предназначенными для её нужд невольниками. Охрана здесь скорее исполняла роль статусной регалии, призванной лишний раз отметить важность движущейся во Фреймстет процессии. 

Фейцы-воины, звеня украшенной чеканными медальонами подпругой, важно восседали на пятнистых цвета стали и перца конях. Ужасных и, в отличие от туповатых дьяволов, пугающе умных тварях. Да и к привычным лошадям их можно было отнести лишь из-за размера и некоторого внешнего сходства. Хотя, на самом деле это были всё те же низшие фейри.  Они заметно выделились тремя острыми рогами, возвышающимися над покатыми лбами зловещей короной и двумя парами выступающими из под верхней губы клыками. С этих самых клыков то и дело стекала едкая зеленоватая пена. 

Как-то поутру, в середине нашего пути, едва стало светать, эти рогатые твари забили и сожрали невольника. По скупому рассказу Циклона, раб задумал сбежать, воспользовавшись тем, что один из дозорных задремал. Такие отчаянные побеги, казалось бы, окончательно сломленных существ хоть и редко, но случались. 

Действовали в таких случаях дозорные всегда одинаково. Они спускали в погоню за беглецом  этих трехрогих плотоядных скакунов, и те быстро расправлялись со своей жертвой. Даже косточек от неё не оставалось. 

Циклон рассказывал мне о столь варварском обычае в такой расслабленной сухой манере, что я едва сдержала приступ тошноты. Должно быть, видя, как сильно я позеленела, он посоветовал мне поскорее избавиться от чрезмерной чувствительности. При Темном Дворе ей нет места. 

Но случались в моем мрачном путешествии и увлекательные, я бы даже сказала будоражащие воображение, события. 

***

После первой ночи нашего неспешного и даже в какой-то мере торжественного пути, когда солнце стояло в самом зените, караван сделал свою первую остановку. До этого мы миновали какую-то равнину, сплошь поросшую невысокой, отливающей багрянцем травой с редкими островками рябиновых рощ. 

Я поймала себя на мысли, что за всё время своего прибывания в мире Высоких Холмов так ни разу и не видела полноценного леса. Для человека, выросшего в окружении бесконечных корабельных сосен, лиственных пролесков и величественных дубрав подобный пейзаж казался весьма удивительным и местами откровенно голым. Стало крайне интересно, существуют ли в Инмире вообще места, подобные нашей тайге или, быть может, амазонским джунглям.