Чёрт побери! И она не бабушка, чтобы делать вид, будто ни разу таких слов ни от кого не слышала и сама не произносила. Да если её разлюбезный отец выдаст её за этот… как сказал Эдвард?.. мешок с кишками?.. то у неё и не останется в жизни ничего доброго и хорошего! Ладно, если он будет домой изредка наезжать, а вдруг дома засядет, и нужно будет терпеть его общество каждый день и каждую ночь? И вообще, есть ли у него дом и что он из себя представляет? Поэтому… Между ними всё равно очень тяжёлый стол и два подсвечника.

— Вы можете присесть, — благовоспитанно кивнула Анна на стул. — Вещи можно сложить вон на тот большой сундук. Кота — туда же. Мне нечего вам предложить — здесь нет ни пищи, ни питья, и, более того, — я должна завершить работу до полуночи. Не подскажете ли, много ещё у меня времени осталось?

— Около часа, леди, и благодарю вас за гостеприимство, — он сложил обрезки ткани на сундук и сел.

Кот Мурр не пожелал, чтобы его куда-то перекладывал незнакомец, фыркнул, ругнулся коротко и исчез за дверью.

— Тогда я продолжу, а вы можете рассказать мне что-нибудь интересное. Где вам довелось побывать? Уж наверное, не только в столице?

— Вы правы, — коротко поклонился он.

И принялся рассказывать.

Оказывается, он был младшим сыном в семье, никакой собственности у него не было, и денег отец ему тоже выделить не мог. Тогда он отправился наёмничать — в неполные пятнадцать. Побродил по Англиции, повоевал во Франкии, проехал Латинский полуостров с севера на юг, от Фаро до Монте-Реале, сталкивался с корсарами в Срединном море и едва не уехал в Другой Свет — Анна даже не особо поняла, где он, этот Другой Свет. Она-то дальше столицы никуда не ездила. Слушать его было одно удовольствие — рассказывал он отменно. Даже и неважно было, в самом деле всё это с ним случилось или он придумывал прямо сейчас для неё — уже сами истории будили в ней смутное и неизвестное, хотелось ощутить ветер дальних странствий и увидеть другие земли и другие берега. Хотя бы так, с чужих слов. Потому что кто ещё, кроме него сейчас, мог утверждать, что мир за пределами их замка существует?

Когда часы на главной башне пробили полночь, он поднялся.

— Вы успели завершить ваш труд, леди Анна?

— Да, и спасибо вам за интересный рассказ. Я как будто сама во всех этих местах побывала, — улыбнулась она.

— Скажите, мы увидим на вас это чудесное платье?

— Это возможно. А сейчас — ступайте, доброй ночи. Когда я буду заходить в свою спальню, никаких посторонних звуков вокруг быть не должно!

— Повинуюсь, леди. Надеюсь на новую встречу, — сверкнул он улыбкой и исчез так же бесшумно, как и появился.

* * *

А не пригрезилось ли ей всё это?

И почему глупец-отец не сосватал ей кого-нибудь, похожего на этого пригожего молодца? Может быть, Эдвард останется при лорде, и тогда…

Анна запретила себе думать о том, что «тогда». Ведь можно напридумывать себе столько разного, что потом будет очень больно, когда жизнь возьмёт своё!

Она аккуратно сложила иглы и нитки, свернула юбку, задула свечи и отправилась спать. И никого не встретила по дороге.