— Меня зовут Эдвард, и я нанялся в стражу к лорду Уолтеру, чтобы в компании добраться до здешних мест, — он изящно поклонился, и если бы они встретились в танце посреди бальной залы, то Анна никогда бы не подумала, что это стражник. — Я услышал вашу песню. Увы, мне не удалось послушать менестреля после ужина, хотя мне и рассказали, что он замечательно пел, а потом к нему присоединилась прекрасная дева, и они пели вместе. Не вы ли та певица?

— Если даже и я, вам всё равно нечего делать здесь. Если вас услышит моя бабушка — нам обоим не поздоровится.

— А далеко ли бабушка?

— За стеной.

— За стеной никого нет, — покачал он головой. — В конце коридора — может быть, там кто-то спит в комнате за запертой дверью. Крепко спит, между прочим, и, сдаётся мне, видит неплохой сон.

— Откуда вы всё это знаете? — вытаращила она глаза, забыв об учтивости и хорошем воспитании.

— Так, — пожал он плечами, — знаю.

— А как вы попали в этот коридор?

— По лестнице, — рассмеялся он. — Только она оказалась старой и рассохшейся, я даже удивился, как это в таком достойном замке — и такая опасная лестница, — он снова улыбнулся.

— Что? Вы пришли со стороны восточной башни? — Анна только что рот не раскрыла от изумления.

Ну да, это кое-что объясняет. Если он пришёл не как все люди ходят, а так, как только кошки дворовые бегают, — понятно, что его никто не услышал! Он не проходил мимо их с бабушкой спальни, вот и всё.

Пожар в восточной башне случился ещё до рождения матушки, а денег на ремонт с тех пор так и не нашли. Башня стояла заколоченной, а все подходы к ней постепенно ветшали.

Но там чертовски скрипучая старая лестница, её сто лет не ремонтировали и даже она, Анна, там никогда не ходит, потому что боится упасть! Как ему это удалось?

— Да, я попал сюда именно так. Пытался кратчайшим путём пройти из покоев нашего лорда до той комнаты, что отвели мне самому, и услышал вашу песню. Спойте ещё, прекрасная вышивальщица! Век бы слушал ваш голос! И вы так и не сказали, как к вам обращаться.

— Меня назвали именем той, что дала жизнь Пречистой Деве, — улыбнулась Анна.

Она тоже умеет говорить загадками, и нечего тут!

— Значит, вас зовут Анна, — просиял он глазами в ответ.

— Так и есть, — пожала она плечами, пряча улыбку.

— И вы просватаны за лорда Уолтера, — уточнил он.

— Это он вам сказал? — быстро переспросила она.

— И не только мне, уж поверьте. Он всем, кого встретил, об этом рассказал.

— Строго говоря, помолвки ещё не произошло. Ждём моего отца.

— И такая юная прелестная дева пойдёт за этот мешок с кишками? — нахмурил он брови.

— Что-то я пока не придумала варианта получше, — покачала головой Анна. — Я в глаза этого лорда не видела до сегодняшнего вечера, и ничего даже вообразить не могла о том, каков он из себя.

— Ну… Я провёл рядом с ним две недели, и не могу сказать, что хорошо думаю об этом человеке.

— Ладно, не будем об этом. Я ещё не дала согласия стать его женой. Скажите, это правда, что у лорда был проводник, который быстро и без потерь провёл лорда и его отряд через Змеиные болота?

— Да, был такой. Он вырос в здешних местах.

— Покажете мне его? Может быть, я его знаю?

— Если случай представится, — кивнул он.

Анна ещё раз оглядела его, нахмурилась… никогда в жизни ей не случалось болтать с мужчиной вот так запросто. Как будто они сто лет знакомы. Приличной девушке, по мнению бабушки, полагалось при одном только виде мужской фигуры в женской комнате завизжать, перебудить весь дом, бросить в него оба подсвечника разом и сжечь всё, что горит, к чёртовой матери. И ещё чтобы прибежали все мужчины, какие есть в доме, и растерзали наглеца на месте.