Гудение крана созвучно с гудением крови в голове, когда Ангел наклоняется, и я вижу часть молочно-белой попки.

Сглатываю.

Хороша, нечего сказать.

Рука как магнитом тянется, чтобы задрать ткань повыше, но замирает от мольбы в голосе Кристины:

— Не надо.

Да, чтоб меня...

Я сжимаю руку в кулак, мысленно уговаривая себя держаться.

Я же не насильник. Я могу подождать. Ведь Кристина уже моя.

Да и не в той форме я, чтобы брать напролом.

Кристина трогает воду и снова возвращает ко мне свое лицо. Но теперь пылающее.

Значит ей не так уж и все равно?

Особенно, когда я стягиваю боксеры. Не в них же мне мыться.

Член, покачиваясь в такт моего пульса, смотрит на живот Кристины, но малышка быстро поднимает взгляд и обходит меня, стараясь не задеть выдающиеся части моего возбужденного тела.

Жаль. Я бы не отказался.

— Для тебя это настолько привычно? — спрашиваю, пытаясь поместиться в ванне, подходящей больше для детей.

— Что, — быстро берет она в руку душ и мочалку.

— Мыть мужиков. Голых.

Эта мысль вызывает всполохи злости, и я стискиваю челюсть.

Ревность — ранее не изведанное чувство для меня, и с уверенностью могу сказать, что оно мне не нравится.

— Я медсестра. Всякое бывает. Но обычно они лежат и пускают пузыри, — усмехается она, нисколько меня не успокаивая. При этом намыливает мочалку и касается плеча.

Ох ты ж.

И в тело как молнией ударяет.

Меня никогда никто не мыл. Вернее. Я не помню.

Не было матери, которая помоет голову и успокоит, что глаза щиплет.

Не вытирала полотенцем, объясняя, что мерзнуть после ванны нельзя.

В миг появилось извращенное желание иметь такого человека, особенно с такими нежными руками, оно начинает долбить мозг кувалдой.

Она нужна мне.

Хочу, чтобы она почаще вот так вот терла мне шею, грудь, чтобы часто дышала, а капельки пота на крыльях носа были все так же близко.

— Ты будешь идеальной матерью, — шепчу я и резким броском захватываю затылок пятерней, чтобы впечататься в ее губы.

Медсестра дергается и пищит, но уже поздно.

Я просто тяну ее на себя, так, чтобы она оказалась в ванной, между моих согнутых коленей.

Но судя по всему, весело только мне, потому что она с визгливым криком вылезает из ванны. Несколько огорчая меня.

Убирает мокрые волосы с лица и бросает в меня мочалкой.

— Обманщик! Все ты можешь сам!

— Трахаться пока не могу! — кричу ей в след со смехом, пока она хлопает дверью, вылетая из комнаты как угорелая.

В одном она права.

Рядом с ней я не могу думать ни о чем, кроме желания засадить и поглубже.

Как бы мне не хотелось, придется воспользоваться подростковым методом решения этой проблемы.

Придется представить, что это нежная ручка Кристины водит по стволу вверх-вниз.

Что она начинает накачивать его все быстрее. Что это она раздвигает ножки широко и насаживается тугой плотью на мою кувалду.

Я никогда не брал девственниц. Потому что мои размеры и напор пугают даже опытных.

Но Кристина другое дело. Ей придется привыкнуть, ее дырке растянуться именно под меня, а мне первое время сдерживать напор, чтобы просто не порвать ее.

Член начинает вибрировать от картинки, как я закинул хрупкие ножки на свои плечи и с размаху засаживаю член сквозь розовые влажные губки.

Резкий выдох ознаменовал мой оргазм. Так что теперь я могу еще сутки продержаться, чтобы не поддаться инстинктам и не сделать Кристину беременной прямо сейчас.

Я домываюсь в приподнятом настроении, понимая, что после того, как займусь всеми делами, созвонюсь с Владом, моим помощником, после залягу за телек, обнимая свою красавицу.

И я бы с улыбкой вышел из ванной, если бы не услышал доносящийся из прихожей мужской голос: