– Я… – он снова хмурится. Кажется, вспоминать ему сложно, но я жадно ловлю каждое его слово. – Ехал… за рулем.
Я едва выдыхаю с облегчением. Нет, он просто запутался в датах, он помнит, что ехал в машине, и мы попали в аварию. Осталось немножко свести концы с концами и все путаница в голове прояснится.
– Хорошо, ехали куда?
– С выставки… – Воронов чуть мается, перекатывает голову по подушке, на лице его отражается мука, быть может, ему больно. – Машина подрезала…
Я нервно тру рукой лицо, нас не подрезала машина, в нас на скорости въехал неуправляемый грузовик, водитель которого уснул за рулем. Ударил нашу машину по касательной, сбив с дороги и заставив катиться кубарем, пока не остановились, лежа на боку.
– Илья, скажите, – осторожно спрашивает Глеб и кидает на меня короткий взгляд, – в каком городе вы находитесь?
– Москва.
Я тяжело сглатываю, Горин оборачивается и сигналит мне мимикой «все нормально, успокойся». А я не могу, Илья помнит что-то совсем не то, что происходило.
Как тут успокоиться?
– Пока достаточно, сейчас попрошу медсестру добавить вам обезболивающее, – участливо говорит Глеб Илье, что вновь закрыл глаза и отвернулся от нас.
– Мхм.
Медсестра сама подходит, но перед тем как дать ей указание, Глеб тихонько шепчет мне:
– Иногда при пробуждении люди сконфужены и путаются во времени и пространстве, это может пройти через пару другую пробуждений, мы будем наблюдать…
– Илья! Он очнулся? – раздается голос, и мы все оборачиваемся. Я застываю каменным изваянием, потому что через палату к нам быстро идет высокая блондинка в накинутом на плечи развевающимся белом халате.
Я забываю, как дышать, во мне вдруг вырастает огромный неповоротливый камень.
Это она!
ОНА!
Та самая блондинка, что стояла тогда и целовалась с Ильей, притягивая его к себе по-собственнически за полотенце, обмотанное вокруг голых бедер.
Илья мгновенно реагирует на голос и открывает глаза, но не успевает что-то сказать, как блондинка налетает на него. Обнимает, целует лицо.
– Боже, как я рада! Ты очнулся! Я так боялась! Так боялась не успеть!
И я в немом ужасе смотрю на то, как он поднимает руку и дотягивается до ее плеча, обнимает его пальцами так, как, будто хорошо ее знает.
И смотрит!
Он ее узнает!
Знает очень хорошо!
– Свет… я… в порядке… – выдыхает в ее волосы, падающие ему на лицо.
– Все хорошо, я здесь. Теперь все будет хорошо.
И она целует его прямо в губы, долго, сладко, обнимая ладонью за щеку.
Так как целуют не брата, а любовника!
Любимого!
Руки холодеют. Мир стягивается в узкую точку. Я смотрю, но не вижу
А Илья отвечает на этот поцелуй.
Глава 13
Мгновение, их губы прижимаются, сливаясь, но Илья вдруг отстраняется, чуть поворачивает голову, морщится. Я часто моргаю, я не понимаю, что происходит, это как дурной сон или параллельная реальность.
Ее не должно было быть здесь. Этой блондинки!
И что с Ильёй? У него все спуталось в сознании или что-то более серьёзное?
– Ммм, – протяжно и болезненно стонет Воронов, поднимает руку к голове и отворачивается сильней.
Глеб тут же активизируется.
– Отойдите, – отодвигает эту наглую женщину, – выйдите в коридор. Это всех касается, – взгляд на меня, – ему нельзя так напрягаться, его мозг ещё не готов к нагрузкам после комы. Галина Владимировна! – зовёт кого-то и в палату спешит медсестра. – Обезболивающие прямо сейчас и полный покой пациенту. Сегодня больше никаких посещений.
Медсестра выпроваживает нас из палаты, а Глеб остается с Ильёй. Я иду и чувствую как вновь подкашиваются ноги, мне дурно от всего этого, а еще эта дылда стучит каблуками прямо в мозг.