Я сбегаю тихо, не решаясь их прервать. Вызываю такси и уже в нем, пишу Руслану сообщение, что я уехала к Илье и скоро вернусь. Мои сеансы всего пятнадцать минут. В их хочется вложить так много, но увы.
В реанимационном отделении все так же тихо и спокойно, освободилось еще две койки, но этих, я знаю, перевели в интенсивную терапию, выздоравливают.
Ну что, Воронов, пора и тебе? Думаю об этом, подходя к его кровати, одетая в полное облачение, обхожу широкую ширму, спотыкаюсь, подняв взгляд.
Илья лежит и смотрит в потолок, медленно моргает.
Первая моя мысль, что это новый приступ судорог, я подлетаю к кровати, хватаюсь за бортик. Взгляд на монитор над кроватью. Но на нем все спокойно, пульс чуть быстрей, чем обычно, но никаких сигналов тревоги.
Вновь опускаю глаза и вздрагиваю.
Илья смотрит на меня.
Не мимо, не в пустоту. Осознанно на меня!
Застываю в секундном параличе, внутри буря, снаружи шок.
– Илья?! – часто моргаю от накатывающих чувств, мой собственный пульс в небо, беру его руку в свою, – ты… со мной?
Он медленно моргает, облизывает губы и делает вдох, чтобы ответить…
Глава 11
Что-то произносит одним воздухом.
– Что? – наклоняюсь ниже, я почти не могу дышать от волнения. Это не спонтанное пробуждение, оно полноценное! Я еще крепче сжимаю руку.
Илья медленно моргает, тяжело сглатывает и делает вторую попытку, выдохнуть звук.
– Пить… – еле-еле слышно.
– Пить? Воды? Сейчас! – отрываюсь от его руки, будто с куском своего мяса, спешу в поисках воды, в палате ничего нет, как так? Вылетаю в коридор, там между палатами стеллажи и кулер с водой, дергаю пластиковый стаканчик.
Из другой палаты напротив выходит медсестра.
– Воронов очнулся! Зовите Горина!
– Воронов? Сейчас!
– Подождите, – хриплю от эмоций, – ему воды можно дать?
– Можно, – не поднимает взгляд от телефона, где набирает Глеба. – Глеб Михайлович…
Не слушаю, спешу обратно со стаканчиком, воды немного, но она вся ему. Боже мой, не могу поверить! Едва не подпрыгиваю от радости!
Живой, здоровый, очнулся!
А-а-а-а!
– Я здесь! Вот! – я уже возле изголовья, Илья ловит меня чуть плывущим взглядом, фокусируется. – Вода.
Расстегиваю крепление слинга на руке, потому что он ужасно сковывает мои движения, я потерплю легкий дискомфорт и даже боль ради Ильи.
Очень-очень мягко приподнимаю его голову, подсунув руку под затылок, второй рукой подношу стаканчик к губам и вижу, как Илья опускает глаза и даже дергает рукой, чтобы помочь мне.
Вливаю чуть-чуть, на маленький глоточек и жду, когда Илья проглотит воду, еще немножко. Его ресницы трепещут и чуть прикрываются, будто это самая вкусная вода, что он когда-либо пробовал. Его, должно быть, мучает просто невыносимая жажда.
А я разве что не прыгаю кругами у кровати, поотму, что радости моей нет предела.
Капелька скользит мимо рта, стекает на подбородок.
– Тихо, тихо, не торопись, – хочу брать стаканчик, вдруг много сразу нельзя.
Илья коротко протестующе мычит, рукой подталкивает меня в локоть, чтобы стаканчик не исчез.
– Ладно, ладно, поняла, – улыбаюсь, – замашки упрямого начальника на месте, уже хорошо.
Но стаканчик все же убираю после еще парочки глотков. Илья тут же расслабляется, будто безумно устал, прикрывает глаза, и я на мгновение боюсь, что это все, уснет обратно.
Но он открывает глаза, чуть поворачивает голову, осматривается, задерживает взгляд на стойке капельницы, на ширме.
– Ты в больнице, после аварии, но все будет хорошо.
Переводит взгляд на меня, фокусируется, и я могу поклясться, что он меня узнает! Смотрит очень осмысленно!