Олег сдал за себя, вышел, они прям в коридоре под наши нервные всхлипы в очереди на заклание, поменялись рубашками, зашел и сдал за Юрку.

Мы ржали как кони на весь автобус. В итоге кондуктор не выдержал и нас ссадили перед самым аэропортом — пришлось тащить рюкзаки со всеми нашими ледорубами и горелками по августовской жаре до терминала.

Вообще, у нас в отряде все с архитектурного, а Олег прибился в секцию в нагрузку к Юрке и так и прижился.

Все уже получили путевки в альплагерь, кроме меня.

— Не боись, Танька, на месте стрясем, — пообещал Юрка за неделю до отъезда, когда мы вместе изнывали в очереди на какой-то бесполезный экзамен, — там начлагеря — мужик нормальный, шлепнет не глядя.

А я, вообще, и не боялась. Экзамены шли подряд, от недосыпа уже не помню, что там было, то ли тервер, то ли история партии. Все смешалось в голове и было совершенно все равно, что сдавать и что нас ждет впереди.

Мы к тому времени вовсю готовились в горы. Получили свои заслуженные тройки и постарались побыстрее слинять.

Мать будет в шоке, конечно. Школу я закончила с серебряной медалью, поступила на архитектурный аж в Казанский Университет Строительной Инженерии.

— Приличное место, — говорила она, — лучше только в Москве, но это далеко, для каких-нибудь авантюристов. А Танечка у нас — хорошая девочка!

«Далеко» — это плохо. Чем дальше — тем хуже. Если б в нашей Бугульме был приличный универ, туда бы отправила. Но мне повезло — я в Казани, в «приличном месте», где мне попалась «неприличная компания», которая быстренько затащила меня в альпсекцию.

Ну как «компания». Конкретно Юрка Гришагин. Поймал меня у доски с выбором секций. Плавания, на которое я хотела в школе, не было. Я выбирала между троеборьем и гимнастикой.

— Давай, Танька, — сказал он, — к нам. Альпинизм — спорт академиков! У нас уже пол факультета, включая преподов. Тебе понравится!

Всю зиму мы занимались и вот летом, после экзаменов, вместо того, чтобы гнуть спину на огороде вместе с братом и родителями, я умотала в горы.

— Танька, а как тебя мать отпустила? — Ленка была у меня в гостях и очень кстати напомнила мне об одном важном проколе.

— А никак, — беспечно ответила я, — она меня не отпускала. Доедем до Минвод, отправлю телеграмму. А там уже будь, что будет, не поедет же она за мной в горы?

Мать, кстати, меня правда не отпускала и мне за это еще крепко влетит по возвращении. Для нее даже «спорт академиков» — не аргумент. Но не могла же я отбиться от коллектива?

— Это ты зря, — усмехнулся Вахит, — за Венеркой с третьего курса в прошлом году приехала. Но она сбежала и сдала на значок.

— Венерка молодцом, — подхватил Юрка.

Венерка должна была быть седьмой в нашем отряде, но провалила половину экзаменов и осталась пересдавать. Клятвенно обещала, что успеет. Если не на учебку, то в горы.

Хорошо ей, учебку она может и пропустить — у нее уже разряд. А я — зеленый новичок, мне все занятия нужно отсидеть и зачет получить, п то не видать мне гор. Если только из окна самолета.

На свой рейс в итоге еле успели, перед самой посадкой случилась заминка. На трапе Юрка с Олегом так бодро прозвенели прикрученными к рюкзаку лесенками и крючьями, что их не хотели пускать. Вызвали милицию с собакой, распотрошили все наши рюкзаки, ледорубы забрали — сказали, отдадут только в Минводах.

За рюкзак было обидно — я его два дня собирала: тяжелое вниз, легкое наверх. Битком! Под скучающие взгляды милиционеров, которым тоже не улыбалось стоять на солнцепеке ради нас одних, пришлось покидать все как попало.