Наконец в субботу Стаська [С. Д. Сухоцкий] привез письмо.

Пишет, что послал мне «большое» письмо к 21‐му313. Очевидно, оно пропало. Ужасно досадно.

Милый, поздравляет с ролью и говорит – верит, что «это будет хорошо»314.

Теперь я покойна.

Только вот здоровье пугает иногда – а то все хорошо.

Скоро, скоро увижу его.

Он приезжает числа 6-го, 7-го.

Я решила ехать в пятницу – а то нечего там делать раньше. Погода чудная стоит, и верно надолго.

В субботу думаю опять приехать со Стаськой – на воскресенье и понедельник.

Отдохну хорошенько эти 2 дня – а там и за дела.

Господи благослови.

В субботу пойду к Афинскому.

Нашим ничего говорить не буду.

Боюсь – чувствую так мало силы.

Только вера и надежда на Господа помогают жить и подкрепляют как-то.

1‐е… Сколько томительных, тягостных дней – осталось позади… Пусть впереди – горе, страданья, тревога – только не эта скучная однотонная жизнь – «сегодня как вчера, и завтра как сегодня»315, когда чувствуешь, что душа устала, мысль притупилась, энергии нет… Я положительно не создана для такой жизни… Теперь я убедилась в этом. Мне нужно жить разнообразно, пестро, с быстрой сменой впечатлений…

Эта тишина кругом, безлюдье – хорошо на очень короткое время, чтобы только успеть выдохнуть, одуматься, отойти и затем снова в водоворот – снова кипеть всем существом, жить каждым нервом.

Комнатка уже принимает беспорядочный вид. На столе навалены грудой всякие мелкие вещи, постель как-то неопрятно накрыта пестрым одеялом, скатерть с маленького столика сдернута. Еще один день – и останутся только голые бревенчатые стены с нелепо торчащими гвоздями, кривая железная кровать, стулья по углам…

Грустно будет, холодно, неуютно…

Как всегда бывает перед отъездом – тоскливо, чего-то жаль…

И радостно в то же время… и страшно…

Много-много всяких самых тонких ощущений копошится в душе.

Сейчас вспомнила Петербург…

За день перед отъездом…

Последний спектакль…

Днем был Вас.

Да, да… днем от 4–5 часов.

Накануне сказал не наверное – очень нездоровилось…

Но все-таки пришел…

Помню, помню все, так ясно…

Сидел недолго…

Господи, Господи, сколько пережито!

А сколько еще – впереди!

Всегда, когда переезжаешь из одного места в другое – волнуешься как-то, и все вертится вопрос: «А что дальше, как-то там сложится жизнь?..»

Теперь в особенности – и радостно, и жутко, и интересно…

Да, этой зимой – чувствую, – ставится на карту вся жизнь.

Невероятно, что через несколько дней я увижу Вас.

Невероятно…

Представить себе не могу…

И все боюсь, что случится что-то… страшное…

[Удивительная. – зачеркнуто.] Чудесная погода сейчас. Только что дождь прошел – сыро, но тепло, освещение такое бледное, ровное. Солнышко садится…

Тишина.

Одна какая-то птичка тихонько, жалобно попискивает.

Удивительная тишина.

Сижу у себя на балконе.

Быть может, в последний раз.

Кто знает, удастся ли завтра так тихо, покойно побыть одной. А сейчас так хорошо…

Послезавтра – в Москве.

Не могу привыкнуть к этому.

Неужели прошло лето?!

Боже мой, Боже мой!

Давно ли я вся тупая от тоски бродила в Москве из комнаты в комнату и с ужасом повторяла: «Два с половиной месяца!»