— Ну же, договаривайте, капитан, — поторопила мужчину, глядя, как мои подданные поднимаются с земли, придерживая друг друга.

— Вас тоже следует осмотреть. Почему вы не сказали, что ранены?

— Вы не считаете, что сейчас это не имеет значения? — усмехнувшись, поинтересовалась, кивая на женщин и детей. — Но я не откажусь от лечения, только сперва они.

— Вы слишком добры, баронесса, — упрямо продолжил мужчина, хмурясь. — Вы сейчас единственная, кто может им помочь. А что если…

— Вот именно, капитан, единственная. Предлагаете бросить этих людей на произвол судьбы, а самой отлёживаться? Капитан, вы же военный человек, должны понимать, что сначала те, кто от нас зависит, а потом уже мы сами.

Не дожидаясь от капитана ответа, я вернулась в дом и направилась на кухню. Надо расположить пострадавших, а пока прислуга подготовит спальни, людей следует накормить и успокоить.
Успокоить… Чёрт, мне придётся сообщить им, что нас просто продали. И кому? Ставросам, которые много лет считались злейшими врагами, а их шпионов регулярно ловили и вешали на городских стенах! И тут такая новость: мы теперь их подданные.
Зайдя на кухню, увидела Марию, которая обнимала Лилю. Девочка хоть и была избита, но живая, а это сейчас самое главное.

— Мария, отпускай Лилю. Сейчас полевой врач будет осматривать раненых, так что Лиле стоит быть среди остальных пострадавших. А ты возьми помощницу и принимайся за работу. Приготовь что-то простое, но сытное. Продуктов не жалей, людей надо накормить. Солдат тоже, следует отблагодарить мужчин за помощь.

— Да, миледи, конечно, — утирая слёзы рукавом, запричитала женщина. — Лилюшка, иди к остальным, успеем ещё наговориться.

Мария как-то разом собралась, из взгляда исчезла тоска, сменившись упрямством. Она действительно прекрасный повар, способный не только отлично готовить, но и накормить толпу за короткий срок. Сейчас, когда увидела внучку живой, она вновь вернулась к обязанностям.

Я же отправилась на поиски служанок, которые должны уже убрать в холле. Да, так и есть. Холл убран, даже кровь с коврового покрытия отмыли. А девушки уже вовсю убирали столовую. Я позвала экономку и прикрыла за ней дверь.

— Лита, посмотри, сколько сейчас в гостиной людей. Подумай, как их расположить. Господские покои не трогай, а в остальных комнатах расположи людей. Ещё скажи Борсу, чтобы затопил купальню, а сама подготовь чистое постельное, полотенца и одежду. На чердаке должно быть что-то. Не смотри, господское или нет, всё пускай в дело. Главное — одеть. Старую одежду пусть свалят в кучу, потом сожжем.

— Как скажете, миледи, — внимательно выслушав, кивнула женщина. — Скажите, а милорд против не будет?

— Не будет. С милордом я сама разберусь, — раздраженно отозвалась. — Не трать время на пустые разговоры.
Я хотела сказать о гибели барона позже, когда соберутся все. Заодно и о смене правителя сообщу. Даже боюсь предполагать, какая реакция меня ждёт.
Вернувшись к людям, собравшимся в гостиной, я нашла капитана и подошла ближе. Мужчина хмуро смотрел на окружающую обстановку и морщился, когда кто-то из женщин особо громко всхлипывал.

— Капитан, чего мне ждать? Что говорить людям? Сообщать, что нам здесь больше не рады, и уходить? Перебираться к столице или ждать решения нового правителя?

— Ваши земли переданы с условием, что ставросы не выгонят людей и не будут лишать местную знать регалий, — вздохнул мужчина. — Максимум — вас отдадут замуж.

— Этого ещё не хватало, — едва сдержав ругательства, прошипела я.

— Ваша милость, но вам будет намного проще, если здесь появится хозяин, — резонно заметил капитан. — Но вряд ли прямо сейчас вам начнут подбирать мужа. У ставросов, как и у нас, вдове даётся год на то, чтобы оплакать погибшего супруга.