— Лев Николаевич, там пробка впереди, наглухо. Минут пятнадцать, быстрее никак.

— Плохо, — раздраженно отозвался Лев Николаевич. — Боюсь, не довезём.

Я тихо выдохнула и почувствовала, как меня затягивает в темноту. Последнее, что удалось услышать, это резкий, командный голос:
— Паша, тормози! Лёша, она уходит.

Очнулась я уже здесь, в чужом теле. Избитая и с переломом трёх пальцев. Сначала даже не поняла, что попала в другой мир. Мне казалось, что я просто в коме, а мои раны на теле — это именно то, что происходит наяву. И верила бы дальше, только Август пришел в мою спальню вновь, давая понять, что мои раны — не плод воображения.
Очень доходчиво мне объяснили, что теперь у меня такая реальность. Оплакав свою скоропостижную смерть в тридцать пять лет и свою незавидную судьбу сейчас, я постаралась найти хоть какие-то плюсы. Самым весомым плюсом была жизнь моей дочери. Вторым плюсом — моя жизнь. Пусть и с побоями, но я живу, дышу, хожу… А не кормлю червей на глубине двух метров.

— Мама, очнись, — меня трясли за плечо. Открыв глаза, посмотрела на Юлианну. Она совсем не похожа на Аню. Аня блондинка с голубыми глазами и бойким, строптивым характером. Юлианна же полная противоположность. Тёмные волосы, огромные карие глаза и тихий, пугливый нрав.

— Очнулась уже, только не тряси, — шепнула в ответ.

— Там что-то происходит.

Я прислушалась и поняла, что наверху идёт бой. Криков женщин было уже не слышно, зато звон стали присутствовал. Неужели нас спасут? Может, это Август пришёл с подмогой? Ненавижу мужа, но сейчас я была бы ему рада.

— Тут тоже люди, — раздался незнакомый голос от входа в потайную комнату. — Сейп, Адамс, идите сюда бегом.

С окровавленного меча незнакомца капала кровь, да и сам он не выглядел доброжелательно.
Нас пришли спасти или убить?

Я на секунду прикрыла глаза, собираясь с силами. Оттолкнувшись от пола, выпрямилась и еле слышно зашипела от боли. Несколько шагов до незнакомца дались сложно, но зато с прямой осанкой и высоко поднятой головой.
Пока муж отсутствует, чтобы ему провалиться, я хозяйка этого места. Если от солдат я предпочла скрыться, то сейчас, когда нас застали…
Я не могу позволить себе слабость. Теперь я — часть этого мира, такая же южанка, как и остальные. Южане не будут молить о пощаде, они с гордостью примут смерть, но не покорятся.

— Я баронесса Вассерат, — представилась, спокойно глядя на мужчину и игнорируя жалость в его взгляде. Конечно, странно видеть баронессу в таком виде. С разбитой губой, в халате со следами крови. — Позвольте спросить, с какими намерениями вы прибыли в мой дом?

— Баронесса, рад знакомству. Меня зовут Дарел Ларден, капитан южного гарнизона. Идемте, вам больше нет нужды прятаться.

— Спасли, родненькие, — завыла Мария, бросаясь на колени и протягивая руки к капитану.

— Никифор, помоги Марии, она не в себе, — приказала конюху, хмуро глядя на кухарку. Надо бы присмотреться к ней, слишком впечатлило женщину нападение. — Идёмте наверх, здесь не самое подходящее место для разговора. Думаю, барон скоро вернётся.

— Не вернётся, увы, — с жалостью еле слышно проговорил мужчина. — Барон сражался отважно, но враг оказался проворнее.

— Какая жалость, — пробормотала я, опуская глаза. Будет очень некрасиво, если капитан увидит в них торжество.
Погиб… Неужели кто-то таки услышал мои молитвы? Пусть теперь его милость считают самым настоящим героем, для меня он навечно останется чудовищем.

Мы поднялись наверх, и, извинившись перед капитаном, я отправилась переодеваться. Мне бы лечь под одеяло и принять лекарство, только вот надо было разобраться с солдатами, узнать последние новости у капитана. Обтеревшись влажным полотенцем, я дождалась, пока Аннет смажет спину, надела домашнее платье. Приведя волосы в относительный порядок, посмотрела на лицо. Болезненный румянец на бледной коже особенно выделялся, так что пришлось припудриться больше, чем обычно. Увы, губы накрасить не получится, велик риск занести грязь в рану. С блеском в глазах тоже ничего не сделаешь, именно так проявляется лихорадка.