- Передаёшь, чтобы я передала? Не слишком ли сложно? Почему бы не передать напрямую?

Призрачные волосы, обхватили меня за плечи, приподняли, отрывая от земли - отвратительное чувство, словно тебя обнимает холодный, изрядно сердитый и слегка простывший сопливый студень.

- Передай ей: не двенадцать, а одиннадцать. Запомнила? - лицо призрака, красивое... когда-то, пошло скептическими волнами, словно она была уверена, что такая тупая адептка не в силах запомнить больше одного слова за раз. - Не двенадцать, а одиннадцать!

- Чего одиннадцать? - тупо спросила я. 

Призрачный студень размазался по обнажённым плечам киселём, стёк, растаял, оставляя сухие руки в мурашках, всё ещё в плену фантомного ощущения липкой стылой влаги.

- Да пошла ты... к демонам! - вслух возмутилась я, испытывая огромное желание залезть по подбородок в воду и смыть с себя следы призрачных касаний. - Свинство использовать меня вот так, втёмную!

Теперь мой визит к Фоксам обрастал дополнительными... сложностями. Передавать или нет? В принципе, раньше призрак ничего намеренно плохого мне не делал, но и попыток сблизиться не предпринимал. 

Боги, как мне не хватало Джеймса!

6. Глава 5.

Визит Анны и несколько произнесённых ею, неизвестно что означающих слов окончательно выбили меня из равновесия, в которое я пыталась себя привести после разговора с Ларсом. Смотреться в зеркало совершенно расхотелось, я залезла на кровать, завернулась в одеяло, но сон приходить не спешил. Слова призрака, сами по себе совершенно обычные, никак не желали выходить из головы. 

Двенадцать, а не одиннадцать! Опять это демоново число, будь оно всё не ладно. А я-то надеялась...

На что? На то, что мирно и тихо закончу Академию Безмолвия, вернусь на хутор, и... ага, будем жить тут с Габриэлем, опять же, тихо и мирно, как семейная парочка, да? Свободный дом, по крайне мере, у него тут уже есть. Папа мясом поделится.

Почему эта мысль вызывает у меня такой внутренний протест? Кажется совершенно невозможной, даже абсурдной? Наверное, любая другая девушка об этом бы и мечтала, а о чём мечтаю я - пока и сама не знаю. Внешность у меня изменилась в лучшую сторону, а вот сумбурное и вздорное внутреннее содержание - увы. Да и к любым другим девушкам не прилетают с абсурдными заданиями соскучившиеся призраки-посланники.

Вот и... послать бы её!

Сказанная Ларсом в запале фраза тоже, казалось, намертво поселилась в моей бедной голове: "всегда видел в тебе девушку. Красивую. Смешную. Сумасбродную. Прекрасную."

От злости на него - или на себя - и какой-то острой беспомощности, я прикусила себе ладонь. 

***

Комната кажется тёмной, но на самом деле это не так: из приоткрытой двери льётся холодный, почти белый свет. Такой же свет просачивается сквозь неплотно прикрытую чёрную занавеску на окне. Но это не спасает огромное, пустое внутреннее пространство от тревожного полумрака. Тем более странным кажется то, что детей оно совершенно не смущает. 

Я не могу разглядеть их детально - ни лица, ни одежду, но точно знаю - их много, и они - дети, мальчики и девочки, помладше и постарше... И я знаю игру, в которой они участвуют, мы тоже с Ларсом в детстве в такую играли. У нас на хуторе она называлась "гробики" - по числу играющих на землю кладутся палки, или листья лопуха, или любой другой небольшой предмет. Это "гробик", а дети - ожившие мертвяки, вылезающие из своих убежищ. По команде ведущего игры они бегают и кривляются, а затем ведущий убирает один... ну, пусть будет лопух и подаёт условный сигнал. Того "мертвяка", кому в итоге не хватит "гроба", испепеляет солнце, и он из игры выбывает.