— Нет! — раздался такой грозный голос блондина, что я вздрогнула, хватаясь за сердце. Похоже, на него единственного зелье никак не подействовало. В то время как все мужчины в аудитории прониклись ко мне симпатией, этот Рэкшор был готов меня разорвать. — Вы собираетесь принять на обучение представителя потенциально опасного Дома. Да она же тут все разгромила! Сорвала испытания!

Ректор Артемиус предупреждающе вскинул руку, призывая рьена Рэкшора помолчать.

— Вы в меньшинстве, лорд, — произнес он. — Как бы то ни было, мы не можем игнорировать факт, что девочка может больше, чем простая крыса из Шерстоунов. Зелье явно работает, талант надо развивать. Есть в ней искра и явно пытливый ум. Габриэль Вокс принята, но с единственным условием.

— С каким? Я на все согласна! — нетерпеливо выдохнула вне себя от радости.

Даже про ожоги на руках забыла, хоть они и болели.

— Отмойте здесь все, — припечатал ректор. — Раз уж вы умудрились сорвать испытание для оставшихся кандидатов, то у вас время до завтрашнего утра привести зал в порядок.

5. Глава 5

Рэкшор

Я вылетел из приемного зала. Негодование разрывало изнутри. Прошел, будто таран, через толпу поступающих, а те шарахались в стороны, явно ощущая, что лучше на меня даже не смотреть.

— Лорд Рэкшор, — долетело в спину.

Я резко обернулся, меряя взглядом убивающего своим спокойствием ректора.

— Пройдите в мой кабинет, — договорил он. — Я бы хотел с вами побеседовать.

— Согласен, — ответил я. — Нам совершенно определенно нужно многое обсудить.

Не знаю, что хотел сказать Артемиус, но вот у меня накипело достаточно.

Пока шли в другой корпус, оба сохраняли гробовое молчание.

Он никуда не торопился и, казалось, любовался природой — птичками, облаками. А я просто дышал.

Чистым воздухом без примесей.

Кажется, меня даже немного попускало. Хотя кому я вру...

Меня колотило, будто наркомана, разве что чуть в меньшей степени, чем в зале.

Коридоры административного здания промелькнули незаметно, я очнулся от наваждения, лишь когда двери кабинета Артемиуса закрылись.

— Итак, — тяжело вздохнул старик, садясь в свое кресло, — Кристофф...

Я поднял на него тяжелый взгляд. Последний раз по имени он называл меня лет двадцать назад, когда я сам учился в академии, но после получения мной высокой должности он такой фамильярности не допускал.

— Что?

— Я должен обсудить твое недопустимое поведение на экзамене.

— Серьезно? — не поверил я. — Вы приняли на обучение девчонку, которая обрызгала всех дерьмовым варевом. А поведение недопустимо мое?

— Все совершают ошибки, — так же миролюбиво продолжал старик. — Если мне не изменяет память, то ты в годы обучения тоже всякого натворил. Чего стоит потоп в корпусе общежития или пожар в шестой лаборатории.

— Это были неудачные эксперименты, — парировал я. — Нас учили воздействовать на разум стихийников, контролировать их, если нужно. Подумаешь, переборщил.

— В этом-то и проблема. — Артемиус открыл ящик стола и достал оттуда пачку писем. — У тебя все «подумаешь»... Ты знаешь, что это?

Он положил аккуратную стопку перед собой, а я мазнул взглядом по конвертам. Судя по цвету бумаги, где-то пожелтевшей от старости, где-то новой, — все письма присылались в разные годы, а вот адресата или вензелей отправителя ни на одном не было.

— Макулатура? — предположил я.

— Письма твоего отца. Вот эти... — он ткнул в желтые конверты. — За годы твоего обучения, а это — последние. Он никогда не переставал интересоваться твоими успехами.

— Я безумно рад столь повышенному вниманию, — саркастично ответил я.