— Если вы о девчонке, то у меня есть причины!

— Я обо всем, — Артемиус даже глазом не моргнул. — Твоя ненависть к Дому Шерстоун личного характера, но это не повод для необъективности. Зелье у нее вполне рабочее. Ого-го, я тебе скажу, зелье, аж кровь в жилах заиграла, несмотря на мой возраст, — усмехнулся он. — Хотя на тебя, я смотрю, единственного не подействовало. Интересно почему?

Я скрестил руки на груди, не желая озвучивать ответ, потому что он даже для меня был неприятен... Похоже, все, что связано с медом, теперь производило на меня не тот эффект, что должно. И нет, я не импотент!

— Потому что терпеть не могу крыс, — легко нашелся я. — Настолько, что ни одно зелье эти чувства не перебьет.

— Неужели? — не поверил старик. — А мне кажется, дело в чем-то еще. Я ведь в курсе твоих проблем с магическим медом — дело в нем? Девчонка всыпала в отвар пыльцу — было сложно не заметить твою реакцию.

— Ерунда, — отмахнулся я, возможно, чуть небрежнее, чем следовало. — Я в полном порядке. Никаких проблем.

— Тогда почему столько негатива? Неужели дело исключительно в испорченных стенах и чужих сюртуках? — Артемиус наигранно смахнул подсохшую капельку зелья с рукава и даже поднес к носу. — О, уже выветрилось.

Стоило ему шевельнуть рукой в мою сторону, как я вновь перестал дышать — инстинктивно. Проверять, выветрилось или нет, мне не хотелось.

— Я просто считаю, что в академии не место таким, как она, — как можно сдержаннее произнес я. — Во-первых, она женщина. Ее место на...

— Кухне? — заломил брови Артемиус. — Так она вроде бы и не стремится куда-то дальше лаборатории с травами. Она ведь даже не на твой факультет поступила. Пусть учится, ваши пересечения будут минимальны — один час этики в неделю.

Он плавно попытался сдвинуть тему в сторону штатного расписания, а мне дурно стало только при мысли, что четыре раза в месяц придется проходить пытку этой девочкой.

Габриэль Вокс, чтоб ее.

— А вы-то в нее почему вцепились? Не нашлось другой крысы? — не выдержал я. — У нее нет денег, чтобы дать вам взятку. Да, не надо удивляться, я в курсе ваших делишек с семьями некоторых абитуриентов. Зачем вам это недоразумение в академии?

— Она — не недоразумение, — пресек ректор. — Но ваш отец не просто так настаивает на расширении возможностей для подобных ей. И вы должны понимать, что после событий прошлого года обществу нужны уступки ради стабильности. Думаете, если мы ее прогоним, она успокоится? Или такие, как она? Излишне активные и талантливые? Сегодня она варит лекарства под присмотром, а завтра, обозлившись на власть, начнет тайно производить яды в своем Предгорье. И ни я, ни вы, ни даже сам король об этом не узнаем, пока вот такая очередная самородная Габриэль Вокс не станет вторым Алмуром... Континент огромный, всех контролировать невозможно. А что нельзя контролировать, нужно возглавить. Понимаете, к чему я веду?

Пришлось промолчать, потому что и в самом деле понимал, но внутри все переворачивалось от мысли, что меня пытаются прогнуть ради безродной крысы.

— И я не позволю тебе отчислить тех, кто тебе не мил, на экзаменах, как в прошлом году, — финально припечатал Артемиус. — Даже не надейся.

Мои глаза сузились.

— Даже если они не будут успевать по дисциплинам? — я хватался за последнюю соломинку.

— Даже если... — припечатал он. — Не по твоему предмету! По крайней мере, пока ты не станешь объективно принимать решения. Пока студент не несет опасности и полезен, мы будем его тянуть.

— А если несет опасность? — вновь зацепился за слова я. — Вдруг ее подослали враги.