— Редкие и особенные проклятья, — пояснил он. — Запрещенная книга. Если попытаешься вынести ее за пределы академии — сгорит. Я не дал бы ее никому. Разве что Адалхарду. И старой Эйне, она та еще ведьма, но с понятиями. И, может быть, Рурку. Хотя кого ему проклинать? Он добродушный как песик, хоть и медведь…

— Я поняла, — перебила его Миранда, выхватывая книгу. — Ух ты! — восхитилась она, листая страницы. — И со схемами, и с примерами…

— Ты простишь меня?

— Уже. Вообще-то это не вы меня расстроили. Из-за вас, мастер Изергаст, я пока не пролила ни слезинки и надеюсь, так будет и впредь.

— Из-за кого же ты плакала? — обманчиво равнодушно спросил он, но Миранда, подняв взгляд, успела заметить холодную ярость, вспыхнувшую в изумрудных глазах.

— Просто день не задался, — соврала она.

— Хочешь, убью того, кто тебя расстроил? — предложил он.

— Вы серьезно?

— Вполне.

— Нет. Спасибо. Книжки вполне достаточно в качестве извинений.

— Тогда, быть может, я заслужил благодарность? — проворковал Изергаст, поправляя на ней плащ.

— За что это? — возмутилась Миранда, прижимая к груди книжку.

— Я спас мартышку, — напомнил он.

— Вообще-то спасал в основном Адалхард, — возразила она.

— Я тоже старался!

— Да, — улыбнулась она.

— Не пригласишь меня на чай? Я покажу тебе особенно интересные места… В книге.

На какой-то короткий миг ей захотелось согласиться, хотя бы ради того, чтобы не оставаться одной этой ночью. В свете фонаря белые волосы Изергаста переливались серебром, на лице застыло напряженное ожидание. Да, он шутил и казался беззаботным, но для него все это как будто на самом деле было важным.

— Хватит с нас чая на сегодня, — отказалась она и, обогнув его, направилась в общежитие. — Доброй ночи, мастер Изергаст.

— Встретимся на индивидуальном занятии, Миранда Корвена, — донеслось ей в спину.

***

— Арнелла, прости, что заставил ждать…

Она стояла тут же, в прихожей, и глаза ее светились мягким огнем. Такая красивая, нежная... И что теперь с ней делать? Не в шашки же играть? Арнелла потянулась к нему, обняла и, закрыв глаза, потерлась носом о шею, а потом сладко вздохнула, так что теплое дыхание пощекотало кожу.

— Да к хаосу все, — пробормотал Родерик, подхватывая ее на руки.

***

— Список готов? — император потянулся, и позвонки в спине противно захрустели.

Очередного тигра, высосанного до капли, убрали, но в кабинете до сих пор воняло кошками и смертью. Император стремительно старел, и в последнее время все чаще думал, что этот процесс не остановить ни заклинаниями, ни ежедневными массажами, ни зельями. Его ждет черная рыхлая земля позади дворца и долгая жизнь, которую сложно назвать таковой. Кем он останется в истории? Как его назовут? Денверон Плодовитый? Денверон Всемогущий? Или Денверон Никакой? Он так и не сотворил великого деяния, и хаос все так же клубится за Стеной…

Сын сидел напротив, просматривая записи, как будто мог о чем-то забыть.

— Дай сюда, — резко сказал император, выхватив лист бумаги отросшей веткой. — Как-то многовато имен.

— Все первокурсники, прошедшие Лабиринт, — начал перечислять Антрес. — Потом еще те студенты, которые участвовали в вылазке за Стену. Их всего трое: Лефой и два Тиберлона. Развелось этих Тиберлонов, конечно…

— Лефой? Кажется, тоже присылал заявку на огненную магичку, — нахмурился император.

— Да, — подтвердил Антрес. — Первая любовь, быть может. Увы, ничего ему не светит.

— Мало ли… — пробормотал император, просматривая имена. — Может, девушка закончит академию и, как свободный от обязательств маг, выберет его. Посмотрел бы я на рожу Адалхарда в этот момент.