Могила заполнялась водой. Так тревожно стало на душе, даже в этом дурацком сне. А вдруг брат утонет? Вода просочится в гроб и тогда…

Не задумываясь, прыгнула в яму. Крышка на удивление легко поддалась, хотя точно была заколочена. Кулон не лежал на подушке – почему-то именно это бросилось в глаза. Алекс сжимал его в руке, но был по-прежнему мёртвым. Неподвижным. Холодным.

Труп должен быть окоченевшим, но я легко усадила брата и взвалила его себе на спину. Вдвоём выбраться вряд ли удастся, и зачем я вообще это делаю?

Мои сны никогда не поддавались логике. Несвязный кошмар, смешанный из страхов и прошлого, в нём не было ничего примечательного, но я продолжала принимать активное участие в этом театре абсурда.

Земля под ногами дрогнула, и мы оба куда-то провалились. Раздался всплеск. Я ушла с головой под воду, прекрасно видя всё вокруг. Ухватилась за протянутую руку брата, и мы оба вынырнули. Подплыли к краю бассейна, тяжело дыша и отплёвываясь.

Брат улыбался. Но его лицо вдруг начало трескаться и осыпаться подобно кускам засохшей глины.

Не помню, что говорила. Слова во сне плохо запоминаются. Помню, что отчаянно пыталась «починить» брата, не дать ему развалиться окончательно. Меня охватила паника, по лицу ручьями бежали слёзы. Только во сне я могла нормально выплакаться, пореветь вдоволь.

Бледный свет, освещающий бассейн, погас.

– Всё происходящее тебе только кажется. Призраков не существует… – этот голос я узнала бы из тысячи. Никогда не забуду. Голос врача, назначавшего мне «лечение». Лечение темнотой, ледяной водой и током…

– Коутс, очнись! Очнись!

Меня хорошенько встряхнули. Щёку обожгло ударом. Щурясь от яркого света, ощущая себя полностью дезориентированной, спустила тьму, чтобы наказать кого бы то ни было…

– Сиэль, прекрати! Это я! Я – Тэй!

Резко села, сжав руку в кулак, и разлепила отчего-то припухшие горящие веки. Не было никакого яркого света, комнату освещал лишь тусклый свет ночника над кроватью соседа. Соседа, которого окутала тьма.

– Вот ведь! – Подскочила, призывая силу обратно. – Ты как?! Жив?! – Подкинула над головой голубую сферу, чтобы внимательней оглядеть соседа на предмет повреждений и ожогов от тьмы, и выдохнула с облегчением, ничего не обнаружив.

«Сара… что это было? Кошмар? Расскажи мне…»

– Не сейчас, – отмахнулась от брата, кружащего рядом.

Тэй поднялся, цепляясь за мою руку, и обессиленно упал на кровать.

– Ты плакал… – сипло выдавил он. – Совершенно беззвучно. Казалось, ты не можешь проснуться. Сонный паралич – так это называется, кажется. Довольно жуткое зрелище…

Тяжело вздохнула и налила нам обоим воды из графина. Села на стул, отмечая, что время ещё не перевалило даже за полночь, и залпом осушила стакан.

– Ты спрашивал, почему я стал видеть призраков. Мать душила меня подушкой. Точнее… гм… – Кашлянула в кулак и улыбнулась Алексу. Призрак прильнул ко мне и устроил голову у меня на плече. Стало капельку легче и спокойнее. – Я был так ненавистен и так бесполезен для неё, что в минуту отчаянья… – не говорить же, что меня угораздило родиться девочкой вместо столь желанного сына, – мать ночью вошла в мою комнату и… отец остановил её, когда уже было поздно. Врач констатировал смерть, но вот удача, я не умер. Просто вдруг начал дышать. – Улыбнулась, как и всегда, уже привычка, но сосед странно дёрнулся. – А потом ко мне стали являться призраки и, к моему счастью или несчастью, пробудилась сначала тьма, которой, казалось, не было во мне и грамма, а потом и свет.

– Кхм… – неловко кашлянул Тэй. – Твоя мать знает о свете?