- Не уйду! Леший сказал, никому с поляны не уходить.

- Мы с самого краешка, просто ягод набрать.

- Я, может быть, тоже ягод хочу.

- Обойдешься! И без тебя тесно.

- Ах так?! – кикимора взмахнула руками. – Дядюшка Леший! Что же это делается? Две русалки старших не слушают, сбегают! Дядюшка Леший!

Настюша прикрыла глаза, ожидая неприятностей.

- Чего орать-то? – спросила она, кривясь от противного кикиморского голоса. – Еще не сбежали, а уже орешь.

Леший подошел быстро, оценил ситуацию, в который раз покачал головой, зачем-то поглядел на небо и… отпустил по ягоды.

- Только у самого края, - сурово приказал он. – Так чтобы я вас видел.

- Как же так, дядюшка?! – завопила кикимора. – А я? Я тоже хочу!

- Ночью наберешь, тебе не к спеху, - старик усмехнулся, внимательно следя, как Настасья с Марьяной, радостно улыбаясь, направились к лесной кромке.

Вот нашли ягоду, потом еще одну… Разбрелись в разные стороны, не столько в кузовок собирают, сколько сами едят.

Леший смотрел пристально, боясь что-либо упустить. Он первым заметил темную точку на небе, но ничего не сказал, лишь усмехнулся понимающе и приготовился ждать.

Точка увеличивалась, обрастая четырьмя лапами, мощными крыльями и клыкастой мордой, не замечать его больше было невозможно. Поэтому Леший поднял руку и громко крикнул:

- Э-ге-гей! Змей Горыныч прилетел! Скорее в терем, девицы!

Подопечные завизжали, подхватили юбки и стремглав понеслись к укрытию.

- Настасья, беги! – запаниковала Марьяна, бросив кузовок.

Она добежала до ближайшей постройки и плотно прикрыла за собой дверь, выглядывая на улицу через трещины в старых досках.

Настюша тоже увидела зверя. Поначалу застыла, неверующе рассматривая огромного ящера, а потом, пробормотав что-то похожее на «Да ну нафиг!», ринулась в лес, пытаясь затеряться между деревьев. Но не успела и двух шагов сделать, как услышала грозный рык:

- Стой где стоишь, дуреха! Поцарапаю же!

Дракон ринулся вниз, осторожно подхватывая Настасью поперек туловища, и, взмахнув крыльями, вернулся в небеса, унося в крепких лапах охваченную ужасом русалку.